— О ком?! Да о том самом, кто прячется под этой отвратительной маской мертвеца!.. Злой гений с кладбища в Перросе! Красная смерть! Так вот кто ваш друг, мадам… Ваш ангел музыки! Я сорву с него маску, мы посмотрим друг на друга, лицо в лицо, и я узнаю, кого вы любите и кто любит вас…
Он разразился безумным смехом, а из-под маски Кристины послышался слабый стон.
Она жестом отчаяния протянула к нему руки — хрупкий барьер из белой плоти, загораживающий выход.
— Во имя нашей любви, не выходите, Рауль.
Он остановился, будто парализованный. Что она говорит? Во имя их любви? Никогда, ни разу она не говорила, что любит его. Хотя удобных случаев было предостаточно. Он не раз стоял перед ней, несчастный, со слезами на глазах, вымаливая хоть слово надежды, которого так и не дождался… Она видела его больным и измученным, почти мертвым от ужаса и холода после той ночи на кладбище в Перросе. Разве пришла она ему на помощь в тот момент, когда он больше всего нуждался в этом? Нет! Она сбежала! И вот теперь говорит, что любит его. «Во имя нашей любви». Ничего подобного! Просто-напросто ей надо на несколько секунд задержать его, чтобы дать время ускользнуть Красной смерти. Какая любовь? Все это ложь!
И не в силах сдержать ребяческий гнев, он бросил ей в лицо:
— Вы лжете, мадам! Вы меня не любите и никогда не любили! Надо быть таким круглым идиотом, как я, чтобы дать обвести себя вокруг пальца! Зачем же в тот день в Перросе своим поведением, своим сияющим взглядом, своим молчанием вы заронили во мне надежду? И, кстати, благородную надежду, мадам, потому что я считаю себя благородным человеком, а вас всегда считал честной девушкой и не думал, что вы хотите только насмеяться надо мной. Увы! Вы посмеялись над всеми! Вы самым бессовестным образом злоупотребили добротой вашей покровительницы, которая до сих пор продолжает верить в вашу искренность, хотя вы проводите долгие часы наедине с Красной смертью. Я презираю вас!
И он заплакал. Она молчала, безропотно выслушивая упреки и думая только о том, как удержать его.
— Когда-нибудь вы будете просить у меня прощения, Рауль, за свои злые слова, и я прощу вас!
Он покачал головой:
— Нет! Нет! Вы сводите меня с ума… Когда я думаю о том, что единственная цель моей жизни — дать свое имя девушке из Оперы…
— Рауль!.. Несчастный!
— Мне кажется, я сейчас сгорю со стыда и умру.
— Живите, друг мой, — строгим, прерывающимся голосом сказала Кристина. — И прощайте!
