— Он бросил у нас якорь, дедушка. И потом, Пик-Квик, наверное, помнит, как его преследовали взрослые кайры.
— Может, и так. И все же удивительно, что он так себя повел…
Но я был рад, что Пик-Квик не обратил внимания на своих сородичей. Теперь я убедился, что он никуда не уйдет.
Июль… Август… Сентябрь…
Последние отдыхающие складывают чемоданы. Из бухты исчезают прогулочные яхты. Через несколько дней мне идти в школу.
В воздухе разлита какая-то печаль, но дни стоят чудесные. Утром легкая дымка окутывает море за Сен-Жильда и цепочку островов. К десяти часам жаркие лучи солнца рассеивают туман и освещают вересковые заросли на Срединном острове, каменистые отмели Зильека и песчаные берега острова Край Света. Стрелка барометра не сходит с пометки «ясно». Море спокойно, словно озеро, а к вечеру поднимается легкий ветерок. Дедушка почти все время ловит креветок — такого изобилия я не помню. И только «королевский букет»! Настоящий триумф! Иногда мы поднимаем по два килограмма за день.
— Давно в сентябре не было такого улова, — говорит дедушка.
Пик-Квик, как всегда, на носу. Мы так привыкли к его присутствию, что почти не замечаем его…
Дедушка поднимает корзину, открывает крышку и точным движением снимает латунную проволоку, к которой крепится приманка. Креветки копошатся по углам. Дедушка опрокидывает корзинку над ведром, и оттуда падает целый поток креветок.
— На первый взгляд граммов двести, дедушка.
— Тогда порядок, малыш.
Я протягиваю ему прут с зелеными крабами. Он насаживает приманку и снова закрывает корзину. «Пенн-дю» возвращается к зарослям ламинарий. Дедушка знает это место как свои пять пальцев — не ошибается и на двадцать сантиметров.
— Давай!
Я спускаю корзину за борт, и она, вращаясь, погружается в зеленую воду. На трехметровой глубине, словно волосы великанов, колеблются огромные водоросли.
В эту среду, 14 сентября, накануне начала занятий, мы были в проливе Черное Масло и в защищенном от ветра месте вытряхивали сети. Мы наловили массу барабулек, но начинался отлив, и в сети занесло много водорослей.
Не так-то просто было все это вычистить.
Мы с дедушкой стояли друг против друга и, выбирая из водорослей барабулек, складывали сеть на корму. Вдруг Пик-Квик встрепенулся, забил крыльями — сначала тихо, потом все быстрее и быстрее — и стал как-то по-особенному вскрикивать. Я никогда не слышал, чтобы он так кричал. Что-то вроде «пи-и-и-к-вик-вик-ик». И так жалобно, словно ему было больно. Он бегал по палубе, не останавливаясь ни на секунду, вытягивал шею, и крики его становились все пронзительнее. Они были похожи на протяжный, режущий слух свист. Мы прекратили работу.
