— Теперь твоя копия видит мир в целом? Целиком?
Гариб ответил демонстративно серьёзно:
— Целиком никто не способен. Но представить его как что-то единое, нерасчленённое, — может быть. Она с ним в активном единстве.
— Как и ты с ним? — спросил Филимон, — Ты ведь часть внешнего для него, Альтера, мира? Это звучит непонятно и страшно…
— Чего вы боитесь? — Гариб посмотрел на плывущие у стен фразы, — Вселенная и не заметит нашего или вашего противодействия. Иначе мы бы здесь не сидели. И вообще бы не сидели. И не стояли…
Неожиданно Гинва распахнула страницы своей всегда своевременной книги. Движение, не предусмотренное регламентом собрания. Над столом в метровом объёме возник пейзаж. Рядом с её рукой уходит вниз, в невидимое ущелье, звенящий ручей. От него, петляя к горам вдали, вьётся тропинка. Над заснеженными горами стынет бледно-голубое чистое небо. От ручья направляется к горам человек в развевающемся чёрном балахоне с откинутым капюшоном, с обнажённым блистающим мечом в руке.
Собрание невольно обратило взоры к открывшейся странице. А Гинва пояснила:
— А человек может и сам… Противостать… Не Вселенной — зачем? Человеческой путанице во Вселенной! Перед вами Мастер Ри с карающим мечом в руках. Его меч — символ вселенской справедливости. Вам следует её бояться, не самого символа…
«Ай-да Гинва! — воскликнул Гариб, — Она у нас умница!»
— Кто такой Мастер Ри? И откуда? — в вопросе Ливея просквозил страх.
Гинва вместо ответа медленно перелистнула несколько страниц, показав монаха-рыцаря в разных ситуациях.
— Странствующий в поисках счастья отшельник, — заметил Филимон, — Миф? Из древности?
— Эта книга из двадцать первого века со странным названием «Двойники» оказалась в поле внимания Альтера, — ответила Гинва, — Так вы его называете? А он предложил её мне. Образ меня зацепил… Так что не совсем из древности. Но из эпохи до ИскИна. Да, нам не помешает увлечься чтением книг того не оцифрованного, не алгоритмизированного времени.
— У тебя, Гинва, тоже прямая связь с Альтером? — с сомнением спросил Ияс.
Она посмотрела на Гариба, он на неё и оба улыбнулись. Каждому ясно: собрание для них существует постольку-поскольку.
— Итак, мы имеем мятеж, — заключил Ливей, — Наша Программа взбунтовалась против нас. И некоторые к ней примкнули.
— Не мятеж, — поправил его Дементий, — Скорее, революция. А мы бессильны, не управляем ситуацией. Программа-то не наша!
«Кроме Акрама, — определил Гариб, — вся Группа, пожалуй, не с нами. Как и большинство из внимающего разговору Эристона».
