За столом комиссия из трех врачей, сбоку столик военфельдшера, который вместо писаря. Андрей доложил:
– Капитан Кислов для прохождения комиссии прибыл.
– На что жалуетесь, товарищ капитан?
– Жалоб нет, к службе готов!
– Это хорошо. Анализы и рентген патологии не выявили. Вы сколько в… командировке были?
Все знали, что капитан воевал в Испании, ведь пароход с ранеными пришел именно из этой страны. Секрет Полишинеля! Говорить принято не было, просто командировка.
– Девять месяцев, – отчеканил Андрей.
Военврачи переглянулись, пошептались.
– Комиссия решила выписать вас и отправить в Кисловодск, в санаторий. Попьете минеральной воды, подышите чистым горным воздухом, наберетесь здоровья! Вот тогда на службу!
– Да я чувствую себя здоровым! – попытался возразить Андрей.
– Нам лучше видно! – отрезал политрук госпиталя.
На левом рукаве гимнастерки у него красовалась красная суконная звезда. Политруки входили в состав любых комиссий как партийный пригляд. Как бы чего не учудили несознательные граждане.
В канцелярии госпиталя Андрей получил денежный, вещевой и продовольственный аттестаты, справку о ранении и удостоверение личности. Удостоверение было сильно подпорчено кровью при ранении танкиста. Фотографии не разглядеть на левой половине, на правой сохранились фамилия и номер войсковой части. Андрей огорчился. Документ испорчен, с таким даже в кассу железнодорожного вокзала соваться рискованно. Подумал и направился к политруку.
– Товарищ политрук, разрешите обратиться?
– Да, пожалуйста.
– Документы у меня подпорчены, кровью залиты.
Андрей протянул удостоверение политруку. Тот осмотрел, покачал головой.
– Ай-яй-яй! Нехорошо как!
Удостоверения выдают командиры в воинской части. Госпиталь, хоть и имеет номер, числится войсковой частью, такими правами не обладает. Политруку помочь хочется. Как же, боевой командир, участник испанской войны, в санаторий после ранения ехать надо, а документы не в порядке.
– Ты вот что, капитан, не тушуйся. Пока форму получи, сапоги, ремень. Я попробую что-нибудь предпринять.
Политрука не было до вечера, но вернулся довольный.
– С округом созвонился, вошли в положение, завтра вместе идем к облвоенкому.
– А ночевать? Меня же выписали.
– Тоже не проблема. На диване в коридоре поспишь.
У старшины в каптерке получил под роспись новую форму, стараясь скрыть эмоции, прикрепил к петлицам по «шпале», как назывался прямоугольник. Мысленно себя похвалил. Кабы не хорошая память, так и засыпаться можно. У старшины в каптерке знаки различия в картонной коробке – треугольники, кубари, шпалы.
