— Нам не следовало забирать ее с самого начала.
Зик покачал жену, потом помог снять домашнее платье и уложил в постель. Он поцеловал ее и выключил свет, прежде чем закрыть за собой дверь.
Выходя, пастор чуть не споткнулся об Абру, которая сидела, скрестив ноги прямо в коридоре, она прижимала к груди своего плюшевого медведя, а палец по-прежнему был во рту. У него тотчас возникло неприятное подозрение. Много ли она услышала из сказанного?
Он взял ее на руки:
— Ты должна сейчас быть в постели, малышка. — Уложив ее снова, Зик легонько щелкнул ее по носу. — На этот раз не вылезай. — Он поцеловал ее. — Спи.
Пастор опустился в свое кресло в гостиной и обхватил голову руками. Я что-то неверно понял, Господи? Неужели я поддался на уговоры Марианн, а это не соответствовало Твоему замыслу в отношении Абры? Ты ведь знаешь, как сильно я люблю их обеих. Что же мне теперь делать, Господи? Господи, что мне делать?
* * *
Абра дрожала от холода на передней скамье в церкви, пока мама репетировала гимны на пианино; несмотря на то, что папа затопил печку, тепло будет только к завтрашней утренней службе. Мици сказала, что пока нет хорошего отопления, в церкви пахнет сыростью и плесенью, словно на кладбище. Абра ответила, что не знает, чем пахнет на кладбище, а Мици добавила: «Не смотри на меня так, юная мисс. Я снова появлюсь здесь только разве в сосновом ящике».
Дождь барабанил по крыше и по окнам. Папа просматривал свои записи для проповеди в небольшом кабинете за пределами притвора. Джошуа надел свою скаутскую форму и отправился продавать рождественские елки на городской площади. До Рождества оставалось меньше трех недель. Абра слушала, что играет мама, и вспоминала, как она помогала ей выпекать пряники для больницы и расставлять на каминной полке фигурки, представляющие сцену рождения Иисуса Христа. Папа и Джошуа к тому времени развесили фонарики вокруг дома. Абре нравилось выходить за калитку после ужина и любоваться освещенным домом.
Мама захлопнула сборник церковных гимнов и отложила его в сторону, затем встала:
— Что ж, милая. Садись на мое место. Твоя очередь репетировать.
Абра вскочила со скамьи и взлетела по ступенькам к пианино.
Мама чуть приподняла ее и сразу опустила, ей пришлось тяжело опереться рукой о пианино, а вторую руку она прижала к груди. Она с трудом вздохнула, потом ободряюще улыбнулась и поставила вместо гимнов ноты для начинающих.
— Сначала сыграй гаммы, а потом «Тихую ночь». Сможешь?
