В Москве дочерние фирмы Бориса Бараева без лишнего шума застраивали столицу монументальными жилыми небоскребами и вычурными офисными зданиями. В других странах он возводил верфи, плотины, перерабатывающие комбинаты. Каким-то хитроумным способом ему, израильтянину, удалось отхватить даже жирный кусок иракских послевоенных тендеров. В его руках находилась изрядная доля мирового брильянтового рынка. В то же время этот владелец заводов, газет, пароходов предпочитал не афишировать свой размах и лишний раз не мелькать перед широкой публикой.
По сравнению со своими российскими коллегами израильский олигарх обладал еще целым рядом симпатичных качеств. Он не был капризен и злопамятен, не страдал манией величия и мелочной подозрительностью. Люди, попадавшие в его окружение, пахали день и ночь, не зная отдыха, но их труд высоко оценивался, причем не только материально. Шеф никогда не упускал случая прилюдно похвалить и поблагодарить даже рядовых своих сотрудников, если они того заслуживали. Короче говоря, бедному шлимазлу Арье Черняховскому из занюханного Иерухама несусветно повезло, что его судьба пересеклась с блестящим Борисом Бараевым.
Отец пообещал Юле, что не оставит без помощи ее и малыша, но она не слишком обрадовалась внезапной щедрости будущего дедушки. Большие деньги — большие проблемы, знала она. Быть богатым в России опасно, быть богатым евреем опасно вдвойне. Каким бы идеально шоколадным ни был этот Бараев, за ним числится немало сомнительных художеств, и некоторые из них нет-нет да и просачиваются в прессу. Другое дело, что на фоне громких скандалов с другими богачами эти истории проходят незаметно. Пока проходят, потому что мистер Бараев еще не прокололся по-крупному.
Юля боялась не столько за отца, который в минуту опасности всегда может вспорхнуть и улететь в теплые края, сколько за себя и свою семью. И после первой встречи решила, что не будет поддерживать с ним тесных отношений, тем более что эти отношения надо скрывать от мамы — таково было условие рава Арье. Но долго хранить тайну ей не пришлось — в следующий раз они увиделись на маминых похоронах.
И все же сейчас у Юли не было другого выхода. Богатый израильтянин Арье Черняховский, приближенный могущественного Бараева и самый близкий, несмотря ни на что, человек для мамы, был единственным, кто мог помочь.
Она рассказала отцу все, не упомянув только о настырной парикмахерше, от которой, собственно, она и услышала неожиданные подробности маминой смерти. Не стоит вмешивать посторонних людей, тем более что эта Наталья Андреевна вряд ли снова появится на горизонте — Юля ее достаточно решительно отшила. Отец, впрочем, не спрашивал, откуда она знает о мамином увольнении и пожаре в «Подвале». Сидел молча, сцепив холеные пальцы на колене, и только поднял брови, услышав, что мама постилась в Йом-Кипур.
