в отсутствие супруги, что, строго говоря, было незаконно.
Историю с разводным письмом отец рассказал Юле много лет спустя, когда сам приехал в Москву. Это произошло за два месяца до маминой смерти. С мамой он не общался, она и не подозревала о его приезде, но только с помощью рава Арье (папа все-таки стал раввином) им удалось так быстро организовать похороны и положить маму на еврейском кладбище в Салтыковке.
Хотя Витя и Рома в последние годы жили в Израиле, папа почти не виделся с ними. Мальчики располагали свободным временем только по субботам, им хотелось поразвлечься, оттянуться, сходить с девушками на дискотеку, а строгий религиозный шабат в скучном Иерухаме плохо отвечал этим целям. Отец же был слишком занят, чтобы ездить в гости, тем более на пограничные Голаны, где служил Виктор. Ромку он еще изредка встречал, бывая в Иерусалиме, потому что младший брат учился в знаменитом на всю страну столичном интернате.
В начале их московской жизни мама пыталась получить с отца какие-то деньги, посылала ему письма с подробным описанием московской дороговизны и перечислением расходов. Дети росли, им нужна была одежда, особенно зимняя, без которой они привыкли обходиться в пустыне, их хотелось вкусно кормить, водить в театры и музеи… На эти послания, уходящие в далекий Иерухам с оказиями, папа отвечал короткими записками одинакового содержания: пусть дети возвращаются, здесь у них все будет. Эти записки, наспех нацарапанные на листочках из блокнота, с неизменной аббревиатурой, означающей «С Божьей помощью», в правом верхнем углу, маме передавали в еврейском культурном центре на Малой Бронной. Потом она оставила эту затею, поняла ее бессмысленность, и переписка оборвалась. По закону алименты ей не полагались как «взбунтовавшейся жене», которая сама оставила мужа. Хороший адвокат мог бы это положение оспорить, но хорошие адвокаты стоили больше, чем все алименты, которые мама могла бы отсудить.
Как Юля узнала впоследствии, папа сам сидел без денег. И происки его новой, «правильной» жены, статной марокканки Захавы, были тут ни при чем. Просто раввинский сан в том двусмысленном положении, в которое поставила Арье Черняховского бывшая супруга, обошелся очень дорого. Да и став раввином, папа долго прозябал без гроша, перебиваясь ненавязчивой помощью многочисленной Захавиной родни. Так продолжалось бы вечно, если бы никому не известный рав Черняховский каким-то чудом не оказался рядом с миллиардером Борисом Бараевым.
