Шуркин сарай догорал. Вернее, уже не горел, а только дымил. Мужики растащили его баграми. Народ расходился.
Я разочарованно отвернулась от окна и... обмерла.
Крышка гроба, который стоял рядом со мной, приподнялась, и из-под нее высунулась всклокоченная черная голова.
Я вскрикнула, споткнулась и упала. Хотела завизжать, но так и осталась с открытым ртом.
Передо мной стоял Шурка.
- Тише, не бойся, - шепнул он.
Я покосилась на открытый пустой гроб.
- Это я там был.
- Зачем?
Шурка помолчал.
Я поняла его.
- Это ты спалил сарай-то?
- Тс-с-с. Мы с Колькой.
- Ох, Шурка, и влетит вам!..
- Не узнают.
- Узнают, Шурк.
- А я не пойду домой.
- Никогда?
Шурка насупился.
- Может, и никогда.
- Ой, Шурка, а что ж есть будешь?
Шурка молчал.
- Ты знаешь, Шурк, никуда отсюда не уходи до вечера. Жди меня. Я тебе еды принесу и перепрячу в другое место.
- Куда?
- Я скажу куда. Там тебя никто-никто не найдет. Пусть хоть сто годов ищут, все равно не найдут.
- Только не обманывай.
Я хотела обидеться на Шурку, но меня кликнула мама, и я быстрее спустилась вниз.
Мама поджидала меня. На пожаре она встретилась с бригадиром, и он сказал ей, что завтра на ферму приедет какая-то врачебная комиссия. Надо подготовиться, поскрести у телят в хлевах и немного почистить их самих.
- Одной мне, дочка, не управиться.
- Я помогу, мам.
- Замучила я тебя. Но ты видишь, мне и самой не легко.
Эх, мама... Могла бы и не говорить это. Что я, маленькая, что ли? Сама же говорила... Хотя нет. Мама скажет то так, то этак. Не поймешь. Иногда говорит, что большая, иногда - что маленькая. Хитрит она.
Из-за огородного плетня вывернулась Зойка, младшая Шуркина сестренка, и поманила меня пальцем.
- Шурку не видала? - захлебываясь, спросила она.
- А что?
- Как что? Это они спалили. - Зойка кивнула головой в сторону своего сарая. - Я везде обегала и нигде не нашла его.
- Зачем он тебе?
- Сказать, чтобы домой и носа не показывал сегодня. Отец как тигр. Разорвет его на части. Всю шкуру, говорит, с него, подлеца, спущу. Мне и то попало. Видишь?
Зойка задрала рукав платья. На ее плече темнел багровый рубец.
- А тебя-то за что?
- Наперед, говорит...
- Может, ты ничего и не сделаешь.
- Нет, Капа, сделаю. Чувствую, что сделаю. Вот прямо не могу, во мне что-то так и ходит, так и бродит. Мама говорит, что это у нас кровь такая шалая. - Зойка огляделась и потянула меня за угол плетня. - Я уж сделала. Тарелку разбила. Мама пока не знает. Помнишь, ту, с золотой каемочкой?
