Айли, сфотографировав общий план, хотела облокотиться на какую-то корягу, которую приняла за вешалку, но к ней тотчас подоспел смотритель галереи и, несомненно, эксперт с утонченным вкусом, который заметил, что сюда руки класть не надо, ведь это — инсталляция одного из двух мэтров и гвоздей данного вечера. Извинившись, Айли запечатлела коряво-бессмысленную хрень, сделав заметку в блокноте: «Воображение скульптора разрывает шаблоны и, кажется, его руками в пластичном виде замирает сама…». Сама — что? Что бы написать, чтобы не обидеть, не переборщить с личным мнением. И чтобы отразить хоть приближенно реальность? «Сама беспомощность реальности перед неудержимой, футуристической фантазией» — завершила Айли, поддев ручку под скрепляющую пружину блокнота. Что ж, хотя бы абстрагированный поток словоизлияний сегодня работает. Можно накатать приличную статью, смахивающую под мнение истинного искусствоведа. Так и какой-нибудь толковый журнал заметит, оценит… А пока надо бы было ещё взять интервью у присутствующих, чтобы поделились впечатлениями. Может на мысль какую натолкнут.
Но после трёх опрошенных приглашенных, девушка поняла, что большинство присутствующих знают о выставленном творчестве и искусстве в целом даже меньше, чем она. Кто-то отказался говорить, кто-то едва собрал слитно две-три фразы, чтобы произвести впечатление человека «в курсе». Одна дама забалаболила явно под действием шампанского, разносимого официантами, а другая кое-что дельное выдала, но из этого самой Айли потом придётся половину слов пробивать в словаре. Сколько в газетах не работай, всё равно регулярно будешь оказываться в полном ауте. Ну, ещё бы хоть одного кого-то нормального найти! Она обвела взглядом зал и натолкнулась им на молодого человека, как раз отворачивающегося от огромной картины во всю стену, на которой осьминогами сползали кляксы несочетаемых цветов, вызывая сомнения в том, для чего создано сие творение — чтобы радовать эстетическое чутьё посетителей или разрушать их психику, заставляя видеть кошмары ещё неделю после ухода отсюда. Парень, в смокинге и галстуке тысяч за семь-восемь долларов — в этом у Айли глаз был наметан, — оказался, как и она, азиатом, что потянуло её к нему с удвоенной силой. В руке, не занятой пребыванием в кармане, он держал высокий фужер с вином. Вторая рука как раз была спрятана в указанном тайнике. Приближаясь, блондинка обратила на себя его внимание, и изучающие глаза остановились на ней, следя за пришвартовыванием.
