Я хотела бы выдохнуть и сказать «ну, слава Богу!», но не могла. Помощник? Осведомитель? Ну, не могла Красная маска действовать в одиночку, я не верю в это! Один человек против всех — слишком трудно и впечатляюще. И пугающе. Войдя в лифт, где связь немного хуже ловила, я увидела своё избитое отражение в стекле. А ведь я собралась домой! Дать матери и отцу увидеть себя такой после всех мучений? Нет уж.
— Джун.
— Да?
— Приютишь меня на ночь? — решилась я. О переезде речь пока не шла, но поплутать по гостям вошло в привычку. Я какая-то тумбочная проститутка. Фетишистка, я хотела сказать.
— Хорошо. За тобой заехать? — видимо, он посмотрел на время и увидел, что ещё не конец моего рабочего дня. Но Йесон отпустил меня пораньше, и я покидала здание фирмы. А моим родителям оставалось трудиться ещё час, и я должна была успеть к себе, взять всё необходимое, и смыться.
— Домой я доберусь сама, я уже иду в метро, заезжай туда, ладно?
— Договорились. — я сбросила звонок и собиралась позвонить ХимЧану, справиться о его самочувствии, когда мобильный завибрировал прямо в руке. Номер был неопределен и волна холода окатила меня в нехорошем предчувствии.
— Алло? — сглотнув слюну, насторожилась я.
— Здравствуй, моя маленькая девочка. — я встала, как от взгляда Медузы горгоны превратившись в изваяние. Тот самый голос. Тот самый псих. — Как твоё настроение?
— Я не хочу говорить с тобой, пока ты не покажешь своё лицо! — прошипела я.
— Ну, так найди меня, — засмеялся он.
— Думаешь, самый умный? И ведь найду же! — злилась я, убеждая себя внутренне, что его нельзя бояться, нельзя допускать его превосходства.
— Кстати об этом — как тебе мои подарки? Милые сувениры. Извини, на большее пока не хватило фантазии. — вот гадюка-то! Я сжала телефон в кулаке так, что он чуть не затрещал.
— Засунь их себе в одно место! Я думала, что ты играешь по-честному, и маска будет одна! Ты нарушил правила. — «Сукин сын!» — добавила я в мыслях.
— Но ведь правила назначаю я. Значит, и менять их могу. — он не из тех, кого можно пристыдить, понятно. Да и глупо было бы предполагать в нем совесть. Скотина.
— И каковы новые? Как я теперь тебя найду? По какому признаку?
— Если я скажу тебе свой размер члена, ты будешь перещупывать все подряд с тем же усердием, что и тумбочки?
— Ах ты, говнюк! — на моё лицо набежала гримаса презрения и желания мести.
— Это да или нет? — радовался он.
— Это «иди ты в адское пекло»!
— Я настаиваю, что ты должна меня опознать по интимным характеристикам. Раз ты пока смущена, то я обдумаю получше и перезвоню. Но идея отличная, согласись? Целую, малыш! — он бросил трубку и вместо его лицемерного и лоснящегося голоса поспешили короткие гудки.
