- Выходит, меч из рук Серого Медведя ты не принял? – уточнил я. – И что было потом?
- Известно, что. - Ингвар вызывающе посмотрел на Айну. Похоже, эти двое никогда не уставали спорить. – Конунг ничего не забывает и никого не прощает. Готов биться об заклад, что не так много времени прошло, прежде чем в Эусвик пришел не один драккар – но на этот раз с воинами.
- Если бы я мог хотя бы встретить смерть в родном доме! – рявкнул Рерик. – Немало жен людей конунга в тот день стали бы вдовами. Но я был в море – спешил, подгоняя гребцов, чувствовал – но все равно не успел. В Эусвике меня ждали лишь пепел, сгоревшие развалины и мертвецы…
После этих слов притихли все. Даже Айна, явно готовившаяся всыпать Рерику по самое не балуй, защищая конунга, так ничего и не сказала. Дом – это всегда дом. И кому бы ты ни служил, и кем бы ни был твой враг – горе потерявшего родные истены и близких понятно любому.
- Я… я скорблю о твоей потере, сэконунг, - тихо произнесла Айна, опустив голову.
- Сэконунг… – горько повторил Рерик. – Конунг моря, лишенный крыши над головой – так я назвал сам себя, ибо не будет надо мной иной власти, кроме самого Отца Богов и Людей. С тех самых пор у меня нет иного дома, кроме драккара, нет иной земли, кроме холодного царства Ньерда. Мы поклялись мстить Серому Медведю и его людям, пока Один не призовет нас в свои Чертоги. Мой хирд стал моей семьей, но и ее меня лишил меч Рагнара Бьернсона.
И моя «Ведьма» - по крайней мере, отчасти. Передо мной на низкой лавке с кружкой в руке сидел тот, кто хотел перерезать людей Гудреда и забрать его корабль. Тот, кто отправил меня на морское дно. Тот, чьи люди – возможно – убили и Хроки, и Сакса и Синдри. Но никакой злобы я больше не чувствовал. Лишившись драккара и хирда Рерик перестал быть сэконунгом, и стал просто одиноким усталы стариком, которому больше некуда было идти.
- Ты можешь отправиться с нами в Фолькьерк.
Слова вырвались сами. Нет, конечно, я хотел заполучить на свою сторону Рерика – в опустевшем поселении покойного тэна Олафа любой боец на вес золота. А уж тем более такой опытный и могучий, как седой сэконунг. Но такого ведь не заманишь обещаниями славы или наградой. Если вообще возможно убедить старика сражаться за того, кто служит сыну его злейшего врага. Зря, зря я ляпнул – слишком рано и не то…
- Зачем? – хмуро отозвался Рерик.
