Речкин — Алексей Тарасович, сил моих нет, не могу я! Вы видите, что делается… На каждом шагу… Жизни мне не дает… Не могу… Запью, ей-богу, запью! (Схватывает бутылку и подносит ко рту).
Репетун — Ваня, голубчик, что ты, брось! Брось, не бери до сердца. (Задерживает руки Речкина). Наплевать! Ну, успокойся. Да что ты! Он и меня поддел и тебя, и чорт с ним. Ваня, посмотри, я старый, хуже тебя больной, а духом не падаю. Ваня, Ванюша, ты-ж наша надежда. Работник золотой. Сынок мой, перестань, успокойся… (Ласково привлекает Речкина к себе).
Речкин — Алексей Тарасович, вы, вы… спасибо! (Хочет обнять Репетуна, но ему мешает бутылка; он бросает ее в открытое окно и обнимает Репетуна).
(Входят Взоров и Должиков).
Взоров — Здрасте, ипять к вам! Э-э, да что вы в обнятом положении? Быдто новобрачные…
Репетун — А-а, синьоры! Это мы насчет танцеклассов упражняемся. Рука к руке и грудь к груди несемся в танце отойди.
Взоров (Должникову) — Видал? Вот таким чертям и дан выходной день, а они фактически с жиру бесятся.
Должников — Алексей Тарасович, чего это ты вроде как трясешься?
Репетун — Тут, понимаешь, неприятность вышла…
Взоров и Должников — Как? Что такое?
Репетун — Ввалился к Ивану Бугай. Пьяный до основания и начал его задирать. Я не стерпел, вмешался.
Взоров — Небось, все насчет одного и того же касается?
Речкин — Да-да, расценки. Норма…
Взоров — То-то и есть. Понятно. За права лодыря и паразита в бой идет. Ну, пускай идет. Мы как под Ленинградом стояли…
Должников — Ты, Степан Иванович, больно легко названья клеишь. Лодырь — это еще так-сяк. Но за паразита, звиняюсь, нехорошо. Все-таки рабочий он.
Взоров — Товарищ дорогой, да ты с фактом дела, фактически разберись. По-моему лодырь паразитом и является.
Репетун — Давайте о другом поговорим. Парень (указывает на Речкина) и так расстроенный. Вы где были, рассказывайте!
Взоров — Пока нигде, из дому идем. (Показывая на Должникова). Его вытянул — думаем в клуб на общезаводское производственное попасть. (Спохватившись). Да, чуть не забыл! Где газета? (Берет газету и прячет за спину. Обращаясь к Речкину). Ну, Ваня, с тебя магарыч!
Репетун — За что? Что такое?
Взоров — Статейка.
Должников — И портрет.
Репетун — Чей портрет?
Взоров — Товарища Речкина. Слушайте. (Откашливается. Читает): «Передовые бойцы социалистического строительства. Соцсоревнование на нашем заводе…». Ну, тут описывается, что это дело у нас хромало на все четыре. Ага, вот: «Особенно отставал закалочный цех. Из-за него была масса простоев в шлифовальном и других отделах. Брак изделий, прогулы и прочее ставили под угрозу выполнение промфинплана. По инициативе товарища Речкина закалочный цех об’явил себя ударным, за исключением двух — Бугая и Стаценко».
