Отец вздыхая, останавливает словоохотливую девчонку.
…И в кого ты такая уродилась? Все хочешь быть умнее старших. Барана этого в счет заработка как раз и дал мне Тамукин. Хорош баран, значит хорош и человек, — не пожалел для бедняка такой платы. У такого работать хорошо. И Тамукин знается с самым предрика Абазовым. Иди и держи язык — зубами. Не будь женщиной с детства…
Аминат трудно держать язык за зубами, хоть и пять раз Хабас совершал ей шелковым платочком бзегуанта. Впрочем, ей не удается поспорить с отцом. Старшая сестра, в прошлом году бежавшая в Нальчик и теперь обучающаяся в ленинском ученом городке, прислала весть: приедет на праздники. Это занимает Аминат: сестра расскажет о советской школе, чему и как там учат; может, посоветует, поможет и ей убежать.
— Иди, — хмурится отец.
Аминат уходит, потряхивая косичками. Но у Тамукиных ей не удается насладиться местью; хозяек во дворе не видно, нет их и в сенях, некому передать сочную пахучую баранью ножку, чтобы затем отнести новые порции бабушке Канох, старшему брату отца и двум соседкам. Девочка робко входит — в парадную комнату и слышит голоса, но не видит говорящих из-за шелковой занавески, натянутой на раму красного дерева. Она стоит, замерев в восхищении: такого богатства ей еще не приходилось видеть. Вот это живут люди!
Дорогой мягкий ковер на полу, бархатною широкие стулья у стен и серебряное оружие на стенах, и лепной потолок — все чарует детский взор. Правда, многого не видно, но она выступит сейчас из-за занавески, подаст баранину, и тогда увидит все-все..
Вдруг знакомый голос Хабаса заставил ее насторожиться, затрепетать, замереть.
— Говорил с твоим секретарем. Да. Советский учитель хочет ехать жаловаться Абазову, что к нему никто не идет учиться. Да. Он думает, что можно — уговорить жителей, а тебе приказать, чтобы ты повлиял на кабардинцев. Надо хорошо думать…
— Мы не пустим наших детей в советскую школу, — поддержал второй голос. — Не пустим, пусть жалуется… А ты, Хабас, приготовил свои беседы с народом по истории Кабарды? Ну-ка, скажи мне, скажи коротко, как ты будешь восхвалять феодалов и поносить русских? Скажи, пожалуйста. Ковры тонко ткут, искусно. Это надо ткать еще тоньше. Научи их чтить этикет Адыге-Хабзе.
Аминат, дрожа, слушает. Оказывается, выше кабардинца нет человека; не случайно у балкарцев, чтобы похвалить кого-нибудь, говорят: «Он похож на кабардинца». Над кабардинцами стоят их мудрые муллы и над всем — князья-феодалы. Кабардинцы били русских собак, карачаевских трусов, зайцев-осетин и всех остальных. Кабарда через коран и обычаи всегда тесно была связана с Портой. Русские вечно заискивали в кабардинском могучем народе. Самый грозный их царь Иван женился на кабардинской княжне Марии Темрюковне, чтобы быть в союзе с Кабардой.
