Место, где хоронили Загороднева, долго искать мне не пришлось: церемония проходила не в полной тишине, и вскоре я вышла на голоса. Народу, нужно заметить, было немного – человек пятнадцать-двадцать, не больше. Это мне показалось несколько странным. В основном присутствовали люди среднего возраста и пара каких-то тетушек совсем уже преклонных лет. Жени действительно не было.
Издали я заметила Маргариту Витальевну, облаченную в черное шелковое платье, показавшееся мне несколько коротковатым как для ее фигуры, так и для процедуры похорон. На голове у женщины красовалась черная шляпа. Загороднева не плакала, не заламывала театрально руки и вообще не разыгрывала убитую горем вдову. Она была скорее насуплена и сосредоточенна.
Около нее, стараясь держаться вместе, стояли Юрий Павлович Марченко и Сергей Иванович Копылов, друзья-компаньоны Загороднева. Вид у обоих был смущенный и какой-то виноватый. Пытаясь все-таки производить должное впечатление, оба стояли молча, хмуря брови, периодически бросая какие-то короткие фразы работникам кладбища, занимавшимся непосредственно процедурой предания тела земле.
Не было слышно плача, криков, не было длинных, громких речей… Все происходило как-то быстро и скомканно. Маргарита Витальевна, слава богу, не кидалась на гроб, и вообще, она не задержалась надолго около него. Гроб, кстати, был закрыт по понятным причинам: вряд ли стоило демонстрировать публике обезображенные останки, покоившиеся в нем. Копылов и Марченко как-то суетливо бросили по горсти земли в открытую могилу и тут же отошли в сторону, нервно закурив.
Я стояла возле одной из могил, слева от того места, где хоронили Загороднева. На нее я положила специально принесенный мною букет из четырех гвоздик. И хотя я не знала человека, похороненного здесь, все-таки я прочитала его имя и мысленно помянула его. Место было выбрано удачно: я видела и слышала практически все, что происходило справа от меня.
Церемония завершилась быстро, и присутствующие, потоптавшись на месте, двинулись к выходу. Я тоже потихоньку пошла следом за ними, стараясь держаться поближе к Марченко и Копылову.
Они как раз проходили мимо, беседуя между собой, и не обратили на меня особого внимания. Видимо, им и в голову не могло прийти, что эта женщина в платке, закрывающем пол-лица, которая тихо идет, чуть сгорбившись, со скорбным видом, и есть тот самый частный детектив, посетивший на днях их контору.
– Жалко Пашку, хороший был мужик! Столько лет вместе, как говорится, пуд соли съели, и чего только за это время не было, – вздыхал Марченко. – Такую махину, понимаешь, раскрутили! Такую глыбу сдвинули!
