За окнами сентябрь | страница 38



«Что я валяю дурака? — подумала Вера. — Мне же действительно стало легче». Она уже забыла ту горькую ночь, свою недолгую обиду и небрежно ответила:

— Стоит ли сейчас об этом говорить? Все правильно. Все к лучшему. Я приду, Павлуша.

В день торжества она позвонила Павлу и предупредила, что немного опоздает — читает первое отделение во Дворце культуры и приедет прямо оттуда.


Концерт прошел отлично, ее долго не отпускали, пришлось читать на бис. В антракте, еще не остыв от радостного волнения, Вера, шурша длинным концертным платьем из сиреневой тафты, ходила по артистической уборной в ожидании такси. Она чувствовала себя богачкой — в сегодняшнем письме Глеба была приписка: «Не могу без тебя! Прилетела бы хоть на денек, мне сейчас не вырваться». Увидев себя в большом трюмо, она поразилась: «До чего хороша! Никогда такой не была. Платье так идет? — и догадалась: — Счастье мне идет».

Вошел администратор, сказал, что такси уже у подъезда, и, подавая ей пальто, добавил:

— Вы сегодня были просто великолепны.

Павел ввел ее в небольшую комнату. За столом, поставленном по диагонали, сидело человек тридцать. Она остановилась с победно поднятой головой, прижимая к себе охапку тюльпанов, нарциссов, гвоздик — часть купила для Павла, остальные передали из зала, — слушая, как Павел с волнением говорит:

— Друзья, позвольте представить: Вера Васильевна, моя жена…

Вера остановила его, улыбнулась и полным широким звуком закончила:

— Бывшая.

Из-за стола выскочила маленькая остроносенькая женщина (та самая, Вера тогда правильно вспомнила ее), с вымученной улыбкой подбежала к Вере, приглашая ее к столу.

Вера царственным жестом протянула ей цветы — не подарила, одарила.

Сидя в центре стола, Вера, веселясь про себя, наблюдала, как Павел распоряжается, по-хозяйски покрикивая:

— Лидок, поставь цветы в воду. А где у нас хрен? Вера Васильевна не ест студень без хрена. Не суетись, сядь.

А эта маленькая женщина — опять на ней было надето что-то немыслимое — влюбленно смотрит на него и с испуганным ожиданием — на Веру. Чтобы успокоить ее, Вера проявила максимальную любезность, искренне поздравила их, пожелала долгих безоблачных дней, много шутила и к месту прочла рубай Омара Хайяма:

Запрет виня — закон, считающийся с тем,
Кем пьется и когда, и много ли, и с кем.
Когда ж соблюдены все эти оговорки,
Пить — признак мудрости, а не порок совсем… —

которое очень понравилось. Она испытывала благодарность к этой женщине. Не будь ее, она мучилась бы жалостью к Павлу, разрыв был бы тяжелым. Словом, «низкий поклон и счастья им!».