— Еще ступень, — продолжал индус, — в наших руках будет ключ к заветной кладовой природы. «Сигма-лучи»! Не напрасно я возлагал на них такие надежды. Ах, Виценте! Труд всей жизни подходит к завершению. И только сейчас я ощущаю, насколько устал…
Он слегка пошатнулся.
— Вам нужно отдохнуть, учитель! — сказал Зобиара. поддерживая его под локоть. — Вы не спите уже вторые сутки.
— Разве? Эти часы пролетели, как минуты. Но могу ли я спать сейчас… Я хочу навестить Декобра, Гловачека — пусть порадуются с нами…
Индус провел рукой по лбу, и весь облик его выразил глубочайшее утомление.
— Вам необходимо отдохнуть! — настойчиво повторил инженер. — Берегите себя. Я соберу совет, чтобы сообщить о результатах сегодняшней работы. Кстати, нужно решить еще кое-что…
— Что именно?
— У меня вызывают серьезное опасение эти, янки, которых мы сняли со шхуны. Они ведут себя вызывающе.
— Возьмите с них честное слово, Виценте, и отправьте их домой.
— Глава экспедиции профессор Хаутон наотрез отказался дать такое слово. Да если бы он и дал его надобно еще подумать. Им трудно довериться.
— Я прошу, Виценте, обходиться с ними мягко. Ведь это наши коллеги.
— Вы ошибаетесь, учитель. Кто они? Этот Портер именует себя доктором зоологии. Но я не нашел его имени ни в одном из справочников и указателей. Толстяк Бейтс — только хозяйственник. Капитан — морской бродяга и проходимец. А сам профессор Хаутон представляет науку, не имеющую ничего общего с той, которой вы отдали всю свою жизнь. Я рассказывал вам об этой нашумевшей истории с Ноевым ковчегом? Подозреваю, что их экспедиция в Гарсемалу имеет какие-то другие, темные цели. Этих людей нужно опасаться, учитель. Особенно сейчас.
— Хорошо, Виценте, — устало сказал старый индус. — Собирай совет. Я полагаюсь на тебя… Но только помни, что я противник крутых мер.
* * *
Поутру Портер вместе с Хаутоном отправились на прогулку в сторону юго-восточных утесов. У лаборатории «С» их остановил малаец, одетый в широкую рубаху и такие же шаровары, вооруженный новехонькой скорострельной винтовкой. Ругаясь сквозь зубы, гости свернули на дорожку, ведущую к лаборатории «А». Не успели они сделать сотни шагов, как такой же страж, взяв винтовку наперевес, преградил им путь.
Хаутон, выпятив грудь, решительно двинулся на часового: «Ну, ну, коричневая обезьяна!» — и добродушное выражение лица малайца внезапно сменилось злым и настороженным. Хаутон услышал короткое «клинг-кланг!» затвора и предостерегающий гортанный возглас.
