Дневник кислородного вора. Как я причинял женщинам боль | страница 33
– Чувак, на улице минус тридцать пять. Давай попробуем эту штуку с кофе.
– Недостаточно холодно, – сказал я, страшась перспективы варить кофе и демонстрировать свое неумение пользоваться кофеваркой, к которой я даже не прикасался, и держал этот агрегат дома только потому, что кто-то всучил мне его в качестве подарка на новоселье.
– Чувак, при ледяном ветре это достаточно холодно.
– Ну, мне не хочется варить кофе. Я даже не уверен, что он у меня есть.
– Чувак, вода тоже пойдет. Вскипяти водички, а?
Какого черта, мне уже все равно наскучило слушать, как великолепен Техас! У меня имелись в хозяйстве кастрюли, хотите – верьте, хотите – нет, и прежде чем вы успели бы проговорить «помни Аламо»[3], у нас уже стоял на плите ковшик с водой.
– Чувак, подожди, пока забулькает. Она должна булькать, иначе не сработает.
И она таки забулькала. Кухня выходила на задний двор, и к ее порогу вела лесенка в пару ступенек. Я открыл противомоскитную дверь, которую научился держать постоянно закрытой, даже Зимой. С этими мелкими ублюдками нельзя пускать дело на самотек. Потом, влезши в свою тщательно выбранную куртку, целиком на гусином пуху, «пуховик и бронежилет в одном» (по всем параметрам представлявшую собой гараж, только гибкий), я приоткрыл кухонную дверь на ширину одного глаза. Эта техасская задница и слышать ничего не хотела. Одетый в одну толстовку, он схватил ковшик за ручку обеими руками и, стараясь ни капли не пролить, понес исходившую паром кастрюльку в ночь. Я широко распахнул дверь и включил уличное освещение.
Ну, хрен знает, если это правда, я не хотел это пропустить. Итак, он вышел на верхнюю ступеньку. Теперь из-за контраста температур казалось, будто кастрюлька дымится. Он держал ее обеими руками перед собой. Он произнес слово «чувак» еще один раз, просто потому что представилась возможность, и, чуть отклонившись назад, выплеснул содержимое в черное небо. В облаке пара что-то блеснуло, а затем раздался мощный рев.
Он смотрел прямо перед собой и содрогался. Поначалу я решил, что ему холодно, но потом до меня дошло, что дело как раз в обратном. Вода – кипящая вода – взлетела вверх, а затем ринулась вниз, приземлившись точно на него. Далеко не замерзшая, она лишь слегка охладилась, и только это избавило его от поездки в больницу.
Забавно, как тихо становится в округе, когда все покрывается четырехфутовым слоем снега. Как это нереально: утром выйти из дома и оказаться в декорациях «Доктора Живаго». Волоски в ноздрях замерзали, а если я пытался поковыряться в носу, ломались. Воздух обжигал легкие до боли. Я чувствовал его тяжесть в груди. И пусть на мне была смешная огромная шапка, но я предпочитал, чтобы мои уши были прикрыты.