Зимний вечер — солнце устремилось на Запад, слышно: «Вау», «Есть сэр», гомерический хохот… Хочется послать всех на Кудыкину гору, на фиг, не сжигая Библию, Коран, Тору.
Вот возьму и пошлю! Не заржавеет за мной, ведь научились запускать в космос ракеты.
Дом сохраню, жене подарю поцелуй, на полатях мал-мала, любимые дети…
Кредо Вселенной печаль и одиночество, где-то бомж страдает и Ваше Высочество, всем хочется свой угол иметь и приют, верьте себе, а классики чуждые врут.
Зимняя ночь… с неба кружится, падает снег, синие с поволокой родные глаза.
В них раствориться, утонуть до утра… слушать только Любовь и твой ласкающий смех…
Кап… кап… кап.
Сергей открыл Коран:
[107] А те, кто верует и делает добро, —
Для тех жилищем будут Райские сады,
[108] Где пребывать навечно им
Без всякого желания замены.
— Хабир, хабир…
Сергей повернул голову и увидел, что перед ним, удерживая равновесие, стоит тучный водитель и держит в руках поднос с чайником и батоном, из разрезанного бока которого ароматно выглядывает кусок жареного мяса и помидора.
— Возьми, поешь, а то уже ночь скоро.
— Спасибо, шукран, садык! — ответил Мартынов и, разбудив Фархада, предложил ему присоединиться к еде.
— Фархад, ты все время спишь и спишь, попей хоть чаю, что ли?
— А ты все читаешь, читаешь, поспал бы немного, — откидывая столик от спинки впереди стоящего кресла и угощаясь, ответил Норов.
— На том свете выспимся, Фархад.
Поев, Сергей спустился по ступенькам в туалет. Помыв с мылом руки, услышал, как автобус снизил ход.
— Аджабия, — объявил остановку водитель.
— Сколько еще до Сирта? — спросил Сергей.
— Шесть часов, — ответил тот и открыл дверцу, скрывающую за собой двигатель. — Хороший дизель «фиат»?
— Хороший, только вот обороты плохо держит. Слышишь, какие перебои?
— Да, и что предлагаешь сделать, хабир?
— Воздух из системы выпусти. Вон та заглушка, открути ее и ручным насосом прокачай систему. Понял?
Водитель, усмехнулся, но все же выполнил тот перечень работ, который ему предложил Мартынов.
— О, да ты мастер! — воскликнул удовлетворенно, показывая вверх большой палец руки.
— Поехали, поехали, — похлопал его по спине Сергей и, укрываясь от пронизывающего ветра, дующего с уже близкого моря, скрылся в салоне автобуса.
«Шесть часов, значит, только к утру будем на месте», — подумал Сергей.
В четыре часа утра автобус въехал в Сирт и, неожиданно свернув с главной магистрали на перекрестке направо, поехал в сторону моря. Проснувшиеся ливийцы спросили у водителя, в чем дело, но тот, что-то буркнув себе под нос, продолжил движение.
