Мартынов надел наушники. Рожков склонился над жгутом кабелей, по очереди шевеля то один, то другой…
— Стоп, стоп, есть сигнал, — выкрикнул Мартынов.
— Я так и знал, — выругался Рожков. — Смотри, иголку воткнули в кабель. Думали, не замечу. Вот сволочи…
— Итак, что у нас получается, — собрав специалистов, подвел итог работы Машанов. — Расширенный контроль функционирования проведен, станция боеготовна. Все неисправности введены искусственно — для проверки нас на вшивость. Хорошенькое дельце. Прошу всех дать данные для написания рапорта старшему группы.
Степенно покачиваясь на барханах, на стартовую позицию въехал белый джип, из которого, хлопнув дверкой, вышел капитан высокого роста с пергаментно-черным цветом кожи.
— Капитан Аттик, — начальник особого отдела. Как станция? Какие неисправности? Кто у вас здесь старший? — тирада фраз, ухмылка в короткие усы…
«И здесь особый отдел… как они все похожи друг на друга», — подумал Сергей, вспоминая Тимофеева.
Машанов молча протянул Аттику несколько исписанных листов бумаги. Тот, внимательно прочитав, подозвал к себе командира дивизиона и отвел его в сторону. Было видно, как особист, постукивая по сапогу тростью, что-то выговаривает Фараджу, вытянувшемуся перед ним по стойке «смирно».
— Можете возвращаться домой. У вас ведь сегодня праздник? Не так ли? Поздравляю! — бросил язвительно в сторону советских офицеров Аттик.
— Спасибо, милый друг. Разрешил, поздравил — поехали ребята, нас тут не поняли. А по сто граммов мы все равно выпьем, — сказал Сергей, приоткрыв портфель, из которого торчало длинное горлышко бутылки.
— Где взял?
— Тсс… Где взял, где взял — купил в гастрономе. Все вам так и скажи… Техобслуживание, видимо, они недавно проводили. В распредкабине, смотрю, бутылочка в ящичке интересная стоит. Пробочку открыл, батюшки… так це ж спирт, — засмеялся Мартынов. — Вечером прошу к столу, господа офицеры.
Наступила весна — стремительная, цветущая, пахнущая… Температура воздуха днем поднималась до 30 °C тепла. Однако ночи еще стояли прохладные, часто поднимался ветер, наметая кучки песка у заборов и домов. Заметно прибавилось работы у Мартынова с коллегами. Активизировалась Натовская воздушная разведка, советские специалисты практически жили на колесах. Командировки из одного города Ливии в другой: Миссурата, Рас-ла-Нуф, Себха… Регламентные работы, устранение неисправностей, передислокация позиций, учения… Мартынов загорел, лицо обветрилось. Один раз в месяц получал письма из Союза от родственников. Жена писала, что документы для выезда подготовила, осталось ждать сообщения от Сайгина о дате вылета. Андрей в конверт вкладывал свои рисунки — танки, самолеты, ракеты, подводные лодки. Спрашивал про море и есть ли там у тебя в Африке, папа, друзья, к которым приедут мальчики такого же возраста, как и он сам.
