— Сергей, — представился Мартынов.
Смуглая молодая женщина вынесла из комнаты комплект постельного белья:
— Не новое, но чистое.
— Благодарю вас, Надя! Я уже написал жене в письме, чтобы везла с собой белье. Как только они с сыном прилетят, я вам все верну.
— Не беспокойтесь, к тому времени мы уже уедем в Союз. Оставьте себе.
В соседней комнате раздался громкий детский плач.
— Ой, Софочка проснулась, — взмахнула руками хозяйка и заспешила к ребенку.
— Дочь? — спросил Мартынов у Рафикова.
— Да, Софией назвали. Она в Ливии родилась в прошлом году. Представляешь, Сережа, вырастет, паспорт пойдет получать, а там будет написано, — место рождения город Сирт, Ливия.
— Забавно, — ответил Сергей. Подкинул в руке комплект белья: — Начнем жизнь строить с белого листа.
— Вот именно, строить, а не перестраивать, — заметил Марат.
— Думаешь, не потянет Горбачев?
— Думаю, что нет! Кто такой Горбачев? Продукт системы. Система не даст ему развернуться. Да и слабоват он, слабоват. Не профессионал Михаил Сергеевич, увы… Амбиций много: «идеи», «гласность», «правовое государство». Дел не видно. Говорильня сплошная. Продовольствие по талонам, очереди вдоль кварталов, вырубка виноградников. Шептаться по кухням перестали, а что толку? Демагоги у руля корабля, взяточники. Посмотри, как ливийцы живут. Экономическая блокада уже почти год продолжается, а паники, очередей нет. Верят себе в Аллаха, живут спокойно. Продукты есть в магазинах. На рынках ассортимент еще больше.
Добывают нефть, приглашают иностранных специалистов, строят дороги, морские порты. Уверенность чувствуется в завтрашнем дне. В отпуск приезжал в Союз: что в Москве, что в Казани, эйфория постепенно проходит у людей. Что дальше? Национальной идеи-то, вокруг которой можно бы было организовать построение общества, нет?
Мартынов, глядя в окно, задумчиво произнес:
— Профессионализм и любовь — вот, по моему убеждению, те два столпа фундамента, на которых можно начинать стройку. Только профессионалам в любых отраслях, в любых ипостасях поверю я. А любовь… Без любви к природе, к людям, близким и далеким, любви ко всему, что нас окружает, поверь, Марат, ничего не построить, ничего…
— Не утопия?
— А ты что предлагаешь?
— На двух столпах? Я бы добавил еще парочку для равновесия — культуру и духовность, веру в высшее начало.
— Ты мусульманин, Марат?
— Да, а что?
— Чувствуется спокойствие у тебя в душе, Марат.
— И что, Сереж? Но нас с тобой-то никто и не спросит, не так ли, про эти каноны, про веру, любовь, профессионализм? Обложат особым налогом — джизьей. Хотя, поживем, увидим, Сережа.
