престижных женихов.
Все снова повторялось, ведь, говоря о своем идеальном мужчине, она ни словом не обмолвилась о любви. Главное, чтобы он ввел ее в свой круг и был выдающимся. Не упоминается также и о том, какой сама Уоллис должна быть рядом с ним – любящей и заботливой? Отнюдь. Ей вновь все должны были подать на блюдечке. Стоило ли ей утруждаться, если сейчас она и так могла менять мужчин, оставаясь независимой и нераскрытой? Впрочем, в то время женщины предъявляли к мужчинам примерно такие же требования, что и всегда. Как и во времена юной Уоллис, женщины хотят всего и сразу – богатого мужа с хорошей машиной, большим домом в одной из экзотических стран и счетом в швейцарском банке с огромной суммой денег; хотели обеспеченную, полную развлечений, красивую жизнь. Но где эти избалованные женщины или девушки, когда мужчинам действительно нужна их поддержка?
Уоллис решила не искать сложных путей и начать подыскивать себе пассию еще до развода.
Он был высоким, худым, темноволосым, умным, амбициозным, харизматичным, опытным во всех смыслах слова тридцатипятилетним дипломатом из Аргентины – достойным со всех точек зрения, по мнению Уоллис. Она намеренно скрывает его имя в мемуарах, но доподлинно известно, что это был Филиппе де Эспил (1887–1972), человек, яро поддерживавший фашистский режим Муссолини. К слову, ее муж Уинфильд также питал сильные симпатии к фашистской Италии, за что в 1936 году получил медаль от дуче. Филиппе многое рассказал Уоллис о фашистах, и это была ее первая осознанная симпатия к этой идеологии.
Но открыто встречаться с Филиппе Уоллис не могла – либо ей нужно было сначала развестись, либо вернуться к Уинфильду и забыть обо всем. И то, и другое сначала казалось ей катастрофичным.
Вскоре обнаружилось, что посол не отличался верностью, что он быстро нашел Уоллис замену. Она пришла в неописуемую ярость и расцарапала ногтями его щеки до крови – “…он променял меня на какую-то смазливую пустышку!”.
Но тут, как в сказке, перед Уоллис предстала крестная-фея в лице Корин Мастин – женщины, в доме которой Уоллис познакомилась с офицером Спенсером. Она была недавно овдовевшей – Генри Мастин умер летом 1923 года. Тетя предложила Уоллис развеяться и съездить в Париж, забыть о проблемах и окунуться в незнакомую ей пока жизнь европейского высшего общества. Конечно, она обрадовалась, но вот незадача – Уинфильд высылал ей по двести двадцать пять долларов в месяц, которых вполне хватало на жизнь в Вашингтоне, однако для поездки в Европу было очевидно недостаточно. Уоллис не стала отказываться от поездки из-за такого пустяка – есть же богатые родственники.
