Манона остановилась в нескольких футах от Гленнис, и Тринадцать заняли свои места на окраине костра, осматривая пять палаток вокруг него, котел бурлил в его центре. За ними Крошанки продолжали их ремонт и исцеление, но все еще следили за ними.
— Съешьте что-нибудь, — сказала Гленнис, указывая на бурлящий котел. К тому, что пахло тушеной козлятиной.
Манона не потрудилась возразить, прежде чем повиновалась, взяв у костра одну из маленьких глиняных чаш. Еще один способ продемонстрировать доверие: есть их пищу. Принять её.
Манона съела несколько кусочков, прежде чем Дорин последовал ее примеру и сделал то же самое. Когда они уже оба ели, Гленнис села на камень и вздохнула.
— Больше пятисот лет прошло с того момента, когда Крошанки и Железнозубые в последний раз делили трапезу. Так они стремились обмениваться словами, когда царил мир. Возможно, только твои мать и отец нарушили это молчание между двумя кланами.
— Полагаю, да, — мягко сказала Манона, перестав кушать.
Рот старухи дернулся в сторону улыбки, несмотря на битву, темную ночь.
— Я была бабушкой твоего отца, — пояснила она наконец. — Я сама родила твоего дедушку, который был мэйтом Крошанской Королевы, прежде чем она умерла, рожая твоего отца.
Еще одна вещь, которую они унаследовали от Фэйри: их трудности с зачатием и смертельная природа родов. Это способ для трехликой богини сохранить равновесие, чтобы избежать наводнения земель слишком большим количеством бессмертных детей, которые будут пожирать ее ресурсы.
Манона осмотрела полуразрушенный лагерь.
Старуха прочла вопрос в ее глазах.
— Наши люди живут в наших домах, где они в безопасности. Этот лагерь — форпост, пока мы ведем дела.
Крошанки всегда рожали больше мужчин, чем Железнозубые, и переняли привычку Фэйри выбирать себе мэйта, если не истинную связь мэйтов, то мэйта по духу. Она всегда считала это диковинным и странным. Лишним.
— После того, как твоя мать не вернулась, твоего отца попросили пожениться на другой молодой ведьме. Видишь ли, он был единственным носителем родословной Крошанок, и если бы твоя мать и ты не пережили рождение, родословная бы закончилась на нем. Он не знал, что случилось с вами. Была ты жива или мертва. Даже не знал, где вас искать. Поэтому он согласился исполнить свой долг, согласился помочь своему вымирающему народу. — ее прабабушка грустно улыбнулась. — Все, кто встречался с Тристаном, любили его. — Тристан. Это было его именем. Ее бабушка даже не знала, что убила его? — Молодая ведьма была выбрана специально для него. Но он не любил ее, не так как твою маму, его истинного мэйта, песню его души. Тем не менее, у Тристана все получилось. Рианнон была результатом этого.
