Аэлина била кулаком по металлу, словно песня, пульсирующей и вздымающейся приливной волны, мчащейся к берегу.
— Принеси мне глориэлу!
Слова ничего не значили. Он был ничем. Всегда был ничем.
Снова и снова она стучала по крышке. Снова и снова эта песня огня и тьмы вспыхивала через нее, из нее, в мир.
«Ты не уступишь».
Что-то зашипело и затрещало поблизости, и дым повалил сквозь крышку.
Но Аэлина продолжала бить. Держась, пока дым не задушил ее, пока этот сладкий запах не унес ее.
И когда она проснулась на алтаре, она увидела, что она сделала с железным гробом.
Верх крышки был деформирован. Выделялся огромный горб, словно металл был тонким.
Как будто она была близка к цели.
…
Рован застыл на темном холме, с которого было видно спящее царство.
Остальные были уже на полпути вниз по склону, вели лошадей по высушенному холму, который проведет их через границу Аккадии, к засушливым равнинам внизу.
Его рука отпустила поводья жеребца.
Он должен был это предвидеть.
Он просмотрел на звездное небо, на дремлющие земли за ним, на Лорда Севера над ним.
Что-то ударило его в сердце. Оборвалось и взревело снова.
Снова и снова, как будто молот бил по наковальне.
Другие бежали к нему.
Эта бушующая, огненная песня прозвучала ближе. Через него.
Через связь мэйтов. Через его душу.
Рев ярости и неповиновения.
Откуда-то снизу, Лоркан выдохнул:
— Рован.
Это было невозможно, совершенно невозможно, и все же…
— Север, — сказал Гавриэль, повернув своего мерина. — Волна пришла с севера.
От Доранеллы.
Маяк среди ночи. Сила, всколыхнувшая мир, как это было в Заливе Черепов.
Она была наполнена звуком, огнем и светом. Как будто она кричала, снова и снова: я жива, я жива, я жива.
А потом тишина. Как будто ее отрезали.
Погасили.
Он отказывался думать почему. Связь мэйтов осталась. Напряжённая до предела, но осталась.
Поэтому он послал по ней слова, с такой же надеждой и яростью и безграничной любовью, с какой он почувствовал ее. Я найду тебя.
Ответа не было. Ничего, кроме жужжащей тьмы, и Лорда Севера, сверкающего высоко, указывая на север. На нее.
Он увидел, что его спутники ждут приказаний.
Он открыл рот, чтобы озвучить их, но остановился. Передумал.
— Нам нужно отвлечь Маэву от Аэлины. — его голос прогрохотал над сонным жужжанием насекомых в травах. — Достаточно надолго, чтобы проникнуть в Доранеллу.
Ибо даже с тремя из них их может быть недостаточно, чтобы взять Маэву.
— Если она услышит, что мы приближаемся, — возразил Лоркан, — Маэва снова спрячет Аэлину, а не встретится с нами. Она не такая глупая.
