Приготовив ризотто с морепродуктами, разложив салат из морской капусты и нарезав вкуснейший черничный чизкейк, я, с немалым самодовольством, отправилась к своему будущему убийце. После я еще раз спускалась за добавкой и, в итоге, впервые за долгое время наелась до отвала.
— Сейчас мне даже ножкой шевелить нельзя, дабы не лопнуть и не разочаровать тебя преждевременной смертью, — с иронией ухмыльнулась я.
— Ладно, отдам тебе должное — сегодня ты меня порадовала своими кулинарными способностями, — уже без холода в голосе, который прежде был неотъемлемой его частью, произнес Ричард. Перед ужином он вымылся, побрился и переоделся, поэтому сейчас выглядел еще более симпатичным, нежели прежде, что заставляло меня чувствовать себя на его фоне объевшимся бегемотом.
— Итак, давай обсудим, как именно ты меня убьешь и когда, — предложила я.
— Как только ты откроешь эту дверь сразу и убью.
— Окей, тогда давай договоримся как именно.
— Как же ты предпочитаешь умереть?
— Точно не нужно меня топить — это ужасно. Можно попытаться задушить, но это тоже мученически… Может быть, ты знаешь способ убить так, чтобы я ничего не почувствовала?
— Можно вырвать тебе сердце. Всего несколько секунд ты будешь это осознавать, однако очень быстро наступит кислородное голодание мозга, и ты отключишься. Мозг проживет еще около восьми минут, но ты этого не почувствуешь.
— Какой ужас — от услышанного у меня только что ризотто в животе перевернулось. Не знала, что ты кровавый маньяк… Можно сделать всё без крови, не отрывая от меня ничего? Хочу сохранить целостность.
Около получаса Ричард предлагал различные способы, иногда даже улыбаясь на мои ироничные замечания. В итоге мы остановились на ударе в сердце, но таком, чтобы наверняка повредить жизненно важный орган.
— Что ты делаешь? — спросил Ричард, наблюдая за тем, как я переношу своё одеяло, плед и подушку на лестничную площадку возле решетки, укладывая всё так, чтобы он не смог до меня дотянуться.
— Возле моего дома постоянно бродят Переяроки, так что лучше я буду спать здесь, чтобы успеть в любой момент открыть тебе клетку. Не понимаю, почему они до сих пор меня не похитили и попросту каждый день не фаршировали меня своей отравой?
— Ты себя видела? От твоего упрямства они бы сошли с ума уже спустя неделю.
— А если серьезно, — засмеялась я.
— Зачем месяцами мучиться и насильно тебя пичкать, если ты и сама прекрасно с этим справляешься? Сложно насильно впихнуть в человека какую-либо дрянь — легче заставить его добровольно пичкать себя гадостью.
