Это единственно решение, которое анархо-индивидуалисты, кажется, готовы принять, и единственное, совместимое со всеми их заявленными принципами (и с анархизмом). Французский индивидуалист Э. Арманд считал, что его школа анархизма так же, как и анархо-коммунизм понимает, что "владение товарами потребления есть необходимое выражение индивидуальности [трудящихся]", но, в отличие от него(и это ключевое отличие) "расценивает владение средствами производства и свободную продажу результатов своего труда как квинтэссенцию гарантии независимости человека. Для нас суть этого владения сводится к возможности развивать (людям, парам, семьям, и т.д.) необходимый участок земли или производственный станок в соответствии с требования и интересами каждой социальной единицы, предупреждая, что владелец не передаст это средство производства кому-либо или сам, работая на нем, не будет оплачивать чьи-то услуги." Так анархо-индивидуалист может "защититься от... чьей-либо эксплуатации одним из его соседей, которые могли бы усадить его за работу и использовать для своей выгоды" или "жадности, заставляющей человека, пару или семью работать больше, чем необходимо для нормальной жизни" ["Mini-Manual of the Anarchist Individualist", С. 145-9, Anarchism, Robert Graham (ed.), стр. 147 и С. 147-8]
Идеи американских анархо-индивидуалистов логически приводят к таким же заключениям. "Захват и пользование" автоматически исключает наемный труд, эксплуатацию и отчуждение. Как Уильям Гари Клэйн правильно указывает, американские анархо-индивидуалисты "стремились к обществу ненаемных труженников без существенного экономического неравенства среди них. " [The Individualist Anarchists, стp. 104]. Именно это представление общества без наемного труда логически вытекает из их принципов и подтверждает анархичность их идей. Они уверены в том, что такая система привела бы к упразднению прибыли, арендной платы и процента, и эта уверенность ставит их в антикапиталистический лагерь рядом с социальными анархистами.
Само собой разумеется, социальные анархисты не согласны с анархо-индивидуалистами и считают, что даже некапиталистические рынки имеют ряд характерных отрицательных черт, подрывающих свободу и равенство. Развитие промышленности привело бы к появлению барьеров для входа на рынки, и этот факт не только делает почти невозможным отмену капитализма через конкуренцию с ним, но также дает возможность ростовщичеству возродиться в новых формах. Если мы объединим это с трудностью определения размера вклада каждого рабочего в получившийся продукт в современной экономике, то поймем, почему социальные анархисты утверждают, что капитализм возможно уничтожить только общественной собственностью и общественным контролем над экономикой. Такое понимание развития капиталистической экономики заставляет социальных анархистов выбирать не индивидуалистический анархизм, а общественное, и следовательно, децентрализованное производство, в котором участники свободно объединены кооперативным трудом повсеместно, а не только на рабочем месте.
