Если воля определяется исключительно и всегда как «что» вещей, идея напротив исключительно и всегда как их «что» и «как». Если идея чиста и хороша, то мир должен был бы быть также всегда исключительно хорош и чист. Однако, мир грязен и плох, согласно христианскому определению он представляет собой царство дьявола.
Основными положительными результатами нашей критики мира и попыток его философской апологии являются следующие положения:
1) Мировое бессознательное проявляется в каждой индивидуальной воле.
2) Индивидуальной воле свойственно движение.
3) Движение направлено в смерти, поэтому каждая индивидуальная воля противостоит бессознательному и представляет собой волю к смерти.
4) Это именно осознанная воля к смерти, а не бессознательный психологический механизм.
5) Дух – лишь функция органа этой воли, так же как пищеварение является функцией других органов.
6) Из духа возникает сознание, при этом демон (первоначальное) является одним из его органов, а мозг (вторичное, психика) – другим.
7) Дух, как все остальные органы, постоянно функционирует, но эти функции не могут считаться бессознательным мышлением, бессознательным представлением и бессознательным чувствованием. Так же как и продукты деятельности этих функций не являются бессознательными мыслями, бессознательными представлениями, бессознательными чувствами.
8) В отношениях между волей и Духом никогда не может преобладать антагонизм.
9) В духе не соприсутствуют бессознательная воля и абстрактная идея, невозможно даже смешение того и другого.
10) До мира было самое простое единство, которому неправильно приписывать волю и Дух.
11) Мир населен индивидуумами, которые происходят из начального единства и находятся с ним в динамичной связи.
Эта связь проникает в Ваши сердца, устремляя Дух в направлении, которое указывает воля к смерти. И единое, и каждый индивид напоминают лягушку из басни. Мы раздуваемся до размеров слона, чтобы в итоге лопнуть. Единое взорвалось и породило мир, который плотно окутал древний ближневосточный туман. Это туман разложения.
Мне говорили, господин фон Гартман, что Вы были в прошлом солдатом. Я также служил, как я уже говорил Вам, с оружием в руках. Таким образом, я могу говорить с Вами, пожалуй, о явлениях, которые редко заметны гражданским людям, но не ускользают от острого глаза солдата. Вы помните военные лагеря, это поэтичные, богатые волшебством воспоминания. Наблюдали Вы там, когда начинало светать около 5 ч. утра, как призрачный свет еще невидимого дневного небесного светила смешивался со светом поддерживаемого товарищами костра? Не казалось ли Вам тогда, будто тающий огонь костра стал причиной утренней зари? Я думаю, у Вас возникало подобное чувство. Но вскоре Вы понимали, что это самообман. Все сильнее алел восток, небо чудесно прояснялось, великолепный бог солнца поднимался в полном величии на крыльях зари над горизонтом и – костер оказывался только лишь кучей догорающих углей.
