Несмотря на привязку к основным точкам, картезианская сетка слабо функционально связана с наиважнейшим жизненным устройством всей планеты: солнцем. Устанавливая буквальное и концептуальное равенство всех четырех сторон блока, вне зависимости от географической широты и климата, сетка создает четыре разных набора условий для домов, стоящих вдоль линий блока, этой сеткой создаваемого. В любом заданном месте предпочтительна будет та ориентация, что позволяет контролировать доступность прямых солнечных лучей, делая ее максимальной (или минимальной) в течение дня. Но на самом деле ситуация еще сложнее. Нельзя сказать, что архитектурное сооружение автоматически становится лучше или хуже в зависимости от того, на какой стороне блока оно возведено. Те, что стоят в ряду смежных домов, имеют передние и задние фасады, а отдельно стоящие здания могут открываться на все четыре стороны. Дома могут различаться по высоте, расположению комнат, по периметру и должны (хотя в нью-йоркском законе о зонировании об этом ничего не говорится) сосредотачиваться внутри своего блока, чтобы по максимуму обеспечить доступ солнечных лучей на наибольшей площади внутри каждого здания, – своего рода «солнечный утилитаризм».
Сказав это важно, однако, добавить, что мысль о дневном свете не должна сковывать архитектуру (как это наблюдается во многих модернистских схемах, вроде маниакально зарегламентированных предложений влиятельного Людвига Хильберзаймера). Желательные уровни освещения меняются не только в зависимости от вида деятельности – художники предпочитают ровный, не дающий блика северный свет, а стремление избежать послеполуденного солнца исключает также возможность следить за багрянцем заката, – но и от климата к климату, от сезона к сезону. А еще же важны вопросы вкуса. Людей, испытывающих влечение к темному времени суток, не оставит равнодушными разнообразие иллюминации наших зданий. Подобно многим другим аспектам городского дизайна, свет может быть доступен в разных видах и может зависеть от разных контролирующих факторов. Но все зациклены на его доступности.
Одной из инноваций современного урбанизма стали суперблоки, намного бо́льшие структурные единицы, чем традиционные городские блоки, включающие в себя такие элементы, как жилые дома, школы, магазины и спортивные площадки. Отчасти логика заключалась в том, чтобы освободить архитектурные формы от тирании периметра, позволяя им беспрепятственно ловить солнечные лучи и преобладающие ветры. Суперблоки проектировались так, чтобы создавать защищенное пространство для детей и пешеходов, направляя потоки машин в объезд, по внешнему периметру такого суперблока. Но с точки зрения оживленности улицы, этого тигля и главной артерии городской жизни, а также с точки зрения соседской общности, основополагающего фундамента местной городской политики и самоидентификации, суперблок нес в себе непоправимые врожденные дефекты.
