- Вы знаете, - сказал темноглазый курносый поручик. - Я собственными ушами слышал заговор от жестокого командира. Верят в разную языческую чертовщину. Что мертвецы из-под земли встают накануне больших сражений и маршируют поротно. Что белый всадник в ночь перед боем объезжает окопы, кто с ним встретится - никогда не будет убит... Усядутся у костра и твердят о колдунах, привидениях, вещих снах. А на нас глядят как на избалованных злых детей.
Прапорщик с перевязанной рукой возразил:
- Почему же злых?
- Это вы сами знаете.
- Все равно на войне жизнь веселая, - вмешался третий артиллерист, бородатый белозубый поручик. - Да, и вши, и воровство, и убитые - ничего тут не поделаешь. Но зато как хорошо во время боя, когда все в тебе на пределе! - Он обратился к Макарию: - Вы знали нашего героя-авиатора штабс-капитана Нестерова?
- Кто же его не знал?-ответил Макарий. - Он спас мне жизнь. То есть не он лично, а его доказательства. Например, если аппарат скользнет на крыло, то обыкновенно инстинктивно делаешь ручкой руля в противоположную сторону, а из-за этого получается задирание и еще больше скользишь на крыло и на хвост. - Макарий поднял ладонь над столиком и стал поднимать. - А если высоты мало - тут вам и катастрофа. - Он хлопнул по столу.
- Да, да! - сказал бородатый поручик. - Бой был для него выше страха смерти.
- Бой ни при чем, - неожиданно возразил курносый поручик, который говорил о солдатском язычестве. - Нестеров погиб от нашей азиатчины и дикости. Мы ни во что не ставим человеческую жизнь. Ни свою, ни чужую. Верно я говорю? - спросил он Макария.
Но Макарий не смог ответить, помешал бородатый поручик:
- Ерунда! У нас благородных людей больше, чем во всем свете. Зачем на подвиг порядочного человека бросать тень? Это непатриотично.
- Мне жалко Нестерова, - продолжал курносый поручик. - Но один Нестеров не оправдает войны. За одним Нестеровым - миллион дикарей... Не успели войти в Галицию, как всю ее до нитки обобрали. Какой Лев Толстой или другой верующий христианин мог представить, что русские мужики равнодушно будут гадить в оставляемых роскошных поместьях, а гадят даже в рояли... С неба этого не видно, но зрелище, скажу вам, вполне распространенное. И вполне допускаю, что всю мифологию скоро вытеснит навозная практика. А там и до барского имения руки дойдут.
- Вы уж без обиняков, - заметил бородатый поручик. - Сразу давайте, что кончится, как в пятом году?
