Проблему с одеждой Лена решила еще в подростковом возрасте, сказав себе, что она не станет гоняться за модой, а будет носить то, что ей удобно и идет. У нее было несколько очень похожих вещей — одинакового покроя джинсы, джинсовые юбки и сарафаны, сшитые прямым мешком. Правда, элегантного в этом было мало, и Лена могла только завидовать изящной Наташе или женственной Карине.
Но она не завидовала. В этом смысле ей повезло — мама, проработавшая всю жизнь врачом-педиатром, научила ее радоваться за других и ценить действительно важные вещи, а не какую-то мишуру. Поэтому Лена недолго огорчалась из-за халатика, тем более что к вечеру, когда придут первые клиенты, юбка высохнет. А высокий рост никогда не заставлял ее «комплексовать», напротив, он приносил ей массу удобств. Лену уже в седьмом классе пускали на фильмы «до шестнадцати», на улице и в метро ей говорили «девушка» и «вы», и люди намного старше не относились к ней снисходительно, как к маленькой. В самом деле, трудно считать маленьким человека, который нависает над тобой, как фонарный столб.
Это ее качество бессовестно эксплуатировалось более мелкими ровесниками. Ей приходилось постоянно быть их послом и представителем в мире взрослых. Чего только ей не поручали — договариваться с учителями об исправлении тройки в четверти, вызволять из химчистки ковер, квитанция на который потерялась, убеждать чужую маму отпустить ребенка в поход или купить ему собаку. Одноклассники любили приглашать Лену в гости — эта большая воспитанная девочка нравилась всем родителям, и они были довольны, что у их детей есть такая хорошая, положительная во всех отношениях подруга.
Одним словом, благодаря росту у Лены всегда было много друзей, и она с детства свободно чувствовала себя со старшими. И здесь, в «Золотой шпильке», ее не смущало, что все вокруг старше, хотя мама втихомолку переживала, как Леночка освоится в первом своем трудовом коллективе. А Леночка освоилась прекрасно и без колебаний перешла на «ты» с девочками, как называли друг друга коллеги, хотя у некоторых «девочек» уже были взрослые дети. Но тем трогательнее казалось Лене это обращение, таящее в себе какую-то счастливую женскую тайну, по сравнению с которой возраст — полная ерунда.
Только Марина Станиславовна «девочкой» не была, и ей говорили «вы», но это было естественно, ведь в Ленином представлении она уже относилась к бабушкам.
Когда Лена вернулась в зал, там было тихо, если не считать возгласов и бормотания телевизора. Утренняя клиентка уже ушла, и все, начиная с Марины Станиславовны и кончая героиней дня Любочкой, затаили дыхание, следя за головокружительными событиями в жизни персонажей любимого сериала. Был полдень, время, когда в знойной Бразилии жизнь прерывается сиестой, а в нашем щадящем климате просто замирает по непонятным причинам. Наверное, день, с наскока добравшись до своей вершины, устраивается на привал и отдыхает, прежде чем покатиться вниз, к закату. И если бы не телевизор, парикмахеры и маникюрши в салонах просто засыпали бы в своих креслах, как слуги из замка Спящей красавицы.
