Спустившись утром в холл посольства, я стал свидетелем непонятной и немного пугающей сцены. Или неловкой – тут как посмотреть. В кресле сидел в совершенно растрепанных чувствах Петр Лунь, а рядом с ним стояла – и утешала его! – Яньлинь. По крайней мере, так я воспринял картину. Хотя как ее еще воспринять-то? Мужчина сидит, уронив лицо в ладони, а женщина стоит рядом и успокаивающе гладит его по плечу.
При моем появлении оба замерли, будто я застал их за чем-то неприличным, и тут же поспешили разорвать дистанцию. Точнее, попыталась Яньлинь, сделавшая пару шагов прочь от кресла с чиновником. А тот остался сидеть, но уже в не столь трагической позе.
– Что-то случилось? – спросил я нарочито небрежно, как воспитанный человек, стараясь смотреть в сторону.
Лунь тут же бросил на берсерка умоляющий взгляд, расшифровать который не составило бы труда и ребенку:
«Пожалуйста, ничего не говорите!»
Уже открывшая было рот женщина резко закашлялась, будто подавившись чем-то. И посмотрела на Петра Игнатьевича с укоризной.
– Семейные проблемы… – выдавил в это время чиновник. – Ничего такого.
Выглядел он при этом так, будто у него мама сейчас умирала. Врать Лунь не умел совсем.
– Может, мы можем как-то помочь?
Обычно я не лезу в чужие проблемы, да еще и с предложением помочь. Во-первых, у меня своих по брови, а во-вторых, как правило, такая доброхотская инициатива выходит боком. И тебе, и тому, кому помогаешь. Но тут, не иначе из-за присутствия Яньлинь, вдруг полез.
– Правда не стоит, – вяло отозвался Петр Игнатьевич. – Это личные дела, вам это совсем не интересно…
На этом месте я бы и остановился – и так зашел много дальше, чем обычно. Но вмешалась женщина. Верно говорили евреи: Бог сотворил мужчину и отдыхал, а сотворил женщину – и все потеряли покой.
– Расскажите все Игорю! – потребовала она, забыв о том, что ее вообще-то просили молчать. – Он хороший человек и наверняка придумает, как вам помочь!
Разумеется, после такой лестной характеристики от красавицы-берсерка пути к отступлению для меня были закрыты. Осталось только идти вперед. Что я и сделал, приблизившись к креслу, в котором сидел Лунь. Тот вскочил и затараторил:
– Игорь Сергеевич, я не должен… У вас и своих проблем хватает… Вы не должны!.. Я сам!
– Давайте вы не будете говорить мне, что я должен делать, а чего не должен, – мягко, но, надеюсь, веско произнес я, опуская руку на плечо чиновника и усаживая его обратно в кресло. До визита к наместнику еще оставалось полно времени, так что я мог себе позволить побыть тем, кем меня видела симпатичная женщина.
