Вечером, когда Нина вернулась домой, Сергей уже ушел на работу. Поздно ночью от сотрудников милиции ей стало известно о его исчезновении. На Приморскую он с тех пор не возвращался.
Ни подтвердить, ни опровергнуть эти показания было некому, так как соседей у Кузнецовых нет: после реконструкции улицы уцелел только их дом, остальные снесли при строительстве гостиницы несколько лет назад.
Далее в протоколе со слов Нины записано, что с мужем они жили нормально, ссор и скандалов между ними не возникало, ничего странного в его поведении она не замечала, спиртным он не злоупотреблял.
«Характер у него был мягкий, открытый, но, случалось, уходил в себя и тогда становился угрюмым, раздражительным», — сказала она следователю. Эта фраза вызвала уточняющий вопрос: как именно и по какому поводу проявлялась его раздражительность, однако ничего более определенного Нина добавить не смогла.
К работе он относился добросовестно, с интересом, о другой не помышлял. Имел многочисленные благодарности от дирекции — такими словами заканчивались показания вдовы погибшего…
Я оторвал взгляд от книги.
Вдова… Как нелепо звучит это слово. Ей всего двадцать. Приехала сюда три года назад, поступила в техникум на заочное. Жила в общежитии. Вскоре познакомилась с Сергеем, вышла замуж. И вот — вдова…
Дверь на кухню была открыта. Нина продолжала возиться у плиты, но не исключено, что в этот момент мы думали об одном и том же.
Интересно, любила она мужа? Была с ним счастлива? В протоколе об этом ни звука: не положено — официальный документ…
Я представил, как всего две недели назад на этом самом диване, возможно, в той же самой позе, что и я, с книгой в руках, сидел другой человек.
Молчали они? Или шутили? Улыбались друг другу? А может, ссорились?
Теперь этого человека нет в живых.
Каким он был? О чем думал? Чему смеялся? Неизвестно. И жизнь, и отдельные его поступки обернулись загадкой, которую по странному стечению обстоятельств предстояло разгадывать мне.
В декабре ему исполнилось бы двадцать пять. Мне двадцать пять стукнуло немного раньше, в июне. Выходит, мы ровесники! Случайность, конечно, простое совпадение, но почему-то оно смущало меня, хотя, если разобраться, ничего особенного в этом нет…
Я поежился. По плечам и спине пробежал озноб. До сих пор мне помогало самовнушение, и, отгоняя мысль о болезни, я снова уткнулся в книгу.
Итак, показания Нины. Они не противоречили характеристике, которую выдала на покойного администрация ресторана. Вежливый, безотказный, добросовестный — эти качества приводились и в письменных и в устных отзывах.
