Я представляю себе Китай как огромный спектакль, в котором все актеры надели белые маски и стали неотличимы друг от друга. Тротуары постепенно становились чище, горожане мыли тротуар перед своими домами. Следуя за Кларой на улицу, я замечаю, что одно из зданий за ночь было переоборудовано в больницу. Но она еще пустует.
Клара, я вижу тебя в маске, я вижу только твои глаза над белой марлей. Я ощущаю вкус марли у губ, когда думаю о тебе. Я слышал, что маски надо менять каждые четыре часа, я слышал, в аптеке они раскуплены и население города стирает и сушит их. Ты покупаешь пятьдесят пар тонких резиновых перчаток. Перед тем как выйти из дому, ты каждый раз надеваешь маску и перчатки. Через несколько дней это входит в привычку. Когда ты возвращаешься домой, снимаешь перчатки и протираешь уксусом дверную ручку.
Вот какой эпизод я приберег для тебя: ты идешь покупать фрукты в маленькую палатку. Тебе разрешают войти, и ты видишь кроме лотков койку и телевизор. Те, что торгуют в палатке, проводят там весь день, с раннего утра до позднего вечера. Ты думаешь, мужчина и женщина - крестьяне, приехали в город со своим урожаем. Может быть. Ты входишь и видишь, что мужчина пьет горячую воду из стеклянной банки. Сначала продавцы были недоверчивы, потом они становятся все дружелюбнее. Что ты обычно берешь - яблоки и апельсины, потому что это привычные, знакомые тебе фрукты? Пусть в этот раз продавщица посоветует тебе взять ананас. Она покажет тебе круглый плод и скажет, что он "хао", хороший. В Китае продавцы очищают ананас от кожуры, вырезая спиральный узор на мякоти плода. В это время женщину одолевает приступ кашля. Она просто закашлялась и пошла выпить воды. Муж берет фрукт, берет нож и работает дальше, чтобы вручить тебе ароматный очищенный ананас. А ты с благодарностью расплачиваешься и уходишь, но, прежде чем войти к себе, выбрасываешь покупку в мусорное ведро в коридоре. Ты боишься, что кашлявшая женщина может оказаться больной.
Однако вечером ты продолжаешь думать о фрукте, который лежит в мусорном ведре. Тебе было жалко ананаса с его душистой мякотью. Как-никак это был лучший ананас в магазине. Тебе жаль и продавщицу, которая постаралась выбрать лучший фрукт и закашлялась. Скорее всего, она не больна. Два сожаления: о себе и об этом унижающем страхе, перемешанном с виной.
Тем же вечером Сяо Лон, забившись в уголок постели, читает при свете ночной лампы полученное им извещение. Ровные ряды иероглифов, понятные ему, непонятные мне. Он читает сначала с удивлением, потом со страхом, потом почти с согласием. Он никому не должен говорить о содержании этого письма, и все же хочет рассказать о нем Кларе. Сначала он решил, что это чья-то злая шутка, но потом официальный штемпель и стиль послания заставили Сяо Лона поверить в его серьезность. Он не ожидал, что это случится с ним. Ему трудно представить себе, что во всем этом есть смысл. Но если смысл все-таки есть, значит, мир вообще оказывается совсем другим, чем он думал. Укрывшись одеялом, он продолжает думать о том влиянии, которое он окажет на ход событий. Механизм этого влияния остается для него загадкой: как может одно нажатие на спусковой крючок спасти миллионы людей? Ему осталось несколько дней, чтобы разрешить для себя этот вопрос.
