— Замерзла? — Шеф впервые за все время открыто взглянул на меня.
— Немного. — Скупая улыбка, и я поправила воротник пальто, пытаясь побыстрее согреться.
В следующую секунду Ник вдруг схватил мою ладонь и осторожно сжал. В отличие от моих, его руки были горячими. И это тепло быстро прошло вверх к плечу и далее по телу.
Как-то слишком быстро стало жарко и душно.
— Удобно быть таким теплокровным, — прокашлявшись, заметила я и осторожно выдернула ладошку из его захвата. — Спасибо, я уже согрелась.
— Не стоит благодарности. Не хотелось бы, чтобы ты заболела, — отозвался Н’Ери.
Конечно, не хотелось бы. Это ведь испортит всю игру. А этого мы допустить не могли. Но что бы я ни думала, как ни желала абстрагироваться, эта забота была приятна.
Я осторожно провела большим пальцем по ладони, помня, какой обжигающе мягкой была его кожа. И тихонько вздохнула. Оставалось надеяться, что это безумие скоро кончится. Все когда-нибудь заканчивается. Даже такая страсть. Я-то это точно знала.
Спрашивать, в какой из бутиков Ник меня везет, не стала. Это бы все равно ничего мне не дало. Поэтому просто решила насладиться видом из окна на улицы Парижа. Эх, жалко, что идет дождь и почти ничего не видно.
Стекла запотели, пришлось провести рукой, чтобы хоть что-то разглядеть — пешеходы, разноцветные зонтики, сверкающие огни города и мутная стена дождя.
Дорога не заняла много времени, хотя все эти минуты я очень четко и ярко ощущала находящегося рядом со мной мужчину.
Как описать чувства, которые бурлили внутри, то поднимаясь к горлу, опаляя щеки, то обрушаясь вниз и вызывая онемение в пальцах? Желание. Первобытное, опасное. И Ник чувствовал этот запах. Я слышала, как медленно на протяжении пути менялось его дыхание, как хищник невольно подавался вперед, пытаясь как можно глубже вдохнуть сладкий аромат навязанной, искусственной страсти.
В то же время холодный разум никуда не делся. Я все еще видела перед собой своего начальника, помнила про контракт и мечтала, чтобы все поскорее закончилось. Убийственная смесь огня и холода.
И с этим мне придется жить несколько месяцев.
— Прибыли, — хрипло произнес Ник, как только машина остановилась.
Голос мужчины завораживал, вызывал покалывание кожи. Но взглянуть ему в глаза не решилась. Это могло быть чревато, а я настроилась на рабочий лад.
Помещение, в которое мы вошли, с первого взгляда поражало своим великолепием. Всюду зеркала, позолота и блеск. Даже молочного цвета пол оказался таким сверкающим и начищенным, что, приглядевшись, можно было рассмотреть свое отражение.
