01.25
— Сынок?
— Николай Иванович…
— Я же тебе говорил, чтобы такого больше не было.
— Николай Иванович, я сейчас объясню.
— Что ты мне, блядь, объяснишь?
— Николай Иванович…
Ладно, произносит Николай Иванович патрулю, я их забираю, это с тобой? спрашивает он у меня и показывает на Васю с Собакой, со мной, говорю, со мной, и этот облёванный, показывает он ещё раз на Собаку, с тобой? со мной, говорю, ну ладно, пойдём ко мне, я их забираю, говорит он ещё раз патрулю, поговорю с ними в МОЁМ кабинете, ясно? товарищ капитан, произносит патруль, мы же их, типа для плана, пошли на хуй, говорит им Николай Иванович, ясно? ясно, печально говорит патруль и идёт дальше на охоту, план всё-таки.
— Значит, так — вы двое сидите здесь, в коридоре, и ждите. А ты, — показывает он на меня, — за мной.
— Хорошо, — говорю я и захожу в завешанный агитацией кабинет. — Сколько у вас здесь плакатов, — говорю.
— Ты, блядь, мне ещё поговори, — нервничает Николай Иванович. — Ты мне ещё поговори. Я тебе, блядь, дам плакаты. Я тебе что говорил? Попадёшься мне на глаза — убью. Говорил?
— Говорили.
— Ну?
— Николай Иванович…
— Что?
— Извините. Я не собирался сегодня пить. Вы понимаете… Мы просто с поминок.
— Откуда?
— С поминок.
— С каких поминок?
— Декан… — выдавливаю я из себя.
— Что?
— Декан, — говорю я. — Умер в пятницу. Сегодня хоронили. Мы помогали на кладбище. Знаете, там яму выкопать, тело присыпать.
— Серьёзно? — растерянно спрашивает Николай Иванович.
— Ага.
— А без шнурков почему ходишь?
— Так вы же забрали, Николай Иванович.
Николай Иванович долго и печально молчит, но шнурки не возвращает.
— Эх сынок-сынок. Что же мне с тобой делать?
— Не знаю, — говорю. — Бабок нет. Декан умер.
— Как его хоть звали — твоего декана?
— А хер его знает.
— Как?
— Ну, у него фамилия такая была, знаете…
— Понимаю, — задумчиво произносит Николай Иванович.
— И что за страна такая блядская? — внезапно говорит Николай Иванович. — Народ мрёт, как мухи. У меня сын в реанимацию попал.
— Как в реанимацию? — спрашиваю.
— Да он, оказывается, три дня назад, ночью, полез в аптеку. Говорит, что за витаминами. Ну, я-то знаю, за какими витаминами, меня не обманешь, с МОИМ-то опытом.
— Ну?
— Вот, полез, говнюк мелкий через форточку, набрал там каких-то таблеток, сожрал целую упаковку, а когда лез обратно — его вырубило. Так в форточке и застрял.
— О господи, — говорю.
— Да, — Николай Иванович задумчиво рассматривает агитацию за моей спиной. — С утра народ в аптеку пришёл, видят — он висит в форточке и не дышит. Ну, они испугались, думают — всё, умер парень, когда к нему поближе — а он дышит.
