— Время для чего? проворчал Гендерсон, не поднимая глаз от своего справочника. — Уж не думаешь ли ты, что мы можем переубедить Уинтона? Этот болван считает, что вмешиваться в чужую жизнь — его священный долг. А попробуй-ка отговорить какого-нибудь болвана от его священного долга! Он готов вмешаться в пиршество людоедов! Надеюсь, что он вмешается. Надеюсь, что они съедят его!
— Свинья, — пробормотал Чарли, на мгновение отвлекшийся картинкой. — Для человека она вкусна, для здешних дикарей наверняка покажется невкусной: это разные породы.
— Он говорит, что намерен помешать их весенним обрядам. Если у них есть жертвоприношения или еще что-нибудь ему не по вкусу, он помешает этому!
Чарли оперся кулаками о стол и наклонился к Гендерсону, понижая голос.
— Послушай, мы даже не знаем, есть ли у здешних туземцев весенние обряды. Может быть, если мы посмотрим, то увидим, что их вовсе нет или что Уинтон не сможет помешать им. Может быть, нам не о чем беспокоиться. Только нужно пойти и поосмотреться. Мы можем написать, как полагается, обо всем, что увидим, и журналы напечатают это, когда мы вернемся. Слава и все такое. — И он добавил, заметив выражение лица у Гендерсона: — Может быть, если понадобится, мы сумеем поломать переводчик.
* * *
Сухое время года подходило к концу. Река была мелкая и текла в узком русле, и близ поверхности было много рыбы. Спет работал быстро: выбирал рыбу из ловушек, возвращал пустые ловушки в воду, засаливал рыбу.
Он устал, но ему было приятно вспомнить пиршество и прошлую ночь и предвкушать пиршество нынешнего вечера. Это была пора особых кушаний — трав, кореньев, лакомств из рыбы. Сегодняшнее вечернее пиршество может оказаться последним для него, ибо на горизонте сгущалась дымка к завтра могли начаться дожди.
Один из пришельцев подошел и стал следить за ним. Спет вежливо не обратил на него внимания и продолжал солить рыбу, не глядя на него прямо. Не обращать на незнакомца внимания опасно, но если сделать ритуальный знак мира и согласия, то это могло бы значить, что незнакомец считается принадлежащим к враждебному племени, тогда как он мог быть уже другом. Спет предпочел быть вежливым, так что притворился, будто ему безразлично, наблюдают за ним или нет.
Дымка на небе сгущалась, и солнечный свет потускнел. Спет бросил ловушку обратно в реку ловким движением своих коротких, сильных рук. Если он переживет следующую неделю, то руки у него будут не короткими и сильными, а длинными и слабыми. Он начал вытаскивать следующую ловушку, искоса поглядывая при этом на пришельца.
