— Люблю тебя, люблю тебя! — заключали престарелый физ-
матовец и примкнувший к нему Деревянко.
Как еще недавно это было.
Сережа долго бродил по Пестеревской, весь блатной, в белых
джинсах — не придерешься — и гавайской рубашке, прикурил у
человека-бутерброда, прошелся по мебельному магазину с таким
видом, будто выбирает мебель, покачался на кресле-качалке, по-
торговался. Но все это было заменой чего-то более важного.
52
Он зашел в Дом Литераторов на Арсенальской (бывшая Троц-
кого) — официальное учреждение — и чинно сел на стул у стены.
Трудность состояла в том, что на его плечи склонялись головами пья-
ные или уработавшиеся — то поэтесса слева, то поэт справа. Поэты
были легкими, почти безжизненными существами, но их полусонные
реплики мешали Сереже слушать великого пианиста Ивана Давидсона!
Иван Давидсон. Сережа то и дело ловил себя на обычном неловком
чувстве неумения сосредоточиться на музыке, тем более что головы
неизвестных ему поэтов то и дело меняли расположение, а иногда па-
дали на него сразу обе. Он смотрел на спину Давидсона, на его руки, бегающие по клавишам, и сам ощущал в подушечках пальцев некоторое
покалыванье, его пальцы отзывались, музыка становилась осязаемой.
Давидсон, зазываемый на все презентации в городе, играющий
то там, то сям по пять раз на дню, научился получать удовольствие
от своей шутовской роли, купался в свободе и непринужденности, думая, должно быть, об аудитории так: мне наплевать, понимаете
ли вы мое наслаждение, отзываетесь или нет.
Сережа любил таких людей, как Давидсон, за улыбку легкости, блуждающую по их устам, улыбку, которая стоит десятилетий слез
и трудов.
ИЗ ВЫСОКОРОЖДЕННЫХ
Но вернемся к Жене, о которой мы намеренно забыли. Кому в
момент развития романа нужны театральные страдания тети или
треп про неудачников из Дома Актера? Автора оправдывает лишь
сам план построения романа с барочной прививкой.
Сережа говорил, Женя слушала. Они уже могли перепихнуть-
ся где угодно и безо всякого стыда. Она старалась не ругаться, он
старался не замечать ее ругательств. Мир и должен подчиняться
двоим. По крайней мере, пока из него не выгонят.
Воодушевленный Сережа гулял с Женей в загородных лесо-
насаждениях, в одном он переплыл зачем-то озеро, потом залез
на дерево и оттуда излагал любимой свои планы: «Мы будем пить
53
исключительно «Мартель», танцевать падеграс и падепатинер, ибо
иные танцы в стране временно запрещены, играть в лаун-теннис, перекидываясь шутливыми фразами. Научимся различать туманные
