— Поначалу я тоже гневался из-за того, как поступил Девятый институт. Я думал, что однажды отомщу. По сравнению с моими соратниками мой гнев был особенно силён, так что некоторые секты сделали меня лидером течения, к которому я никогда не принадлежал.
— Вы говорите так, словно были ненастоящим лидером.
— Я думал об этом… хотя и по сей день это никому не говорил.
Тацуя, заметив его нежелание обсуждать это, молча дождался следующих слов.
— Сначала я серьёзно думал о возмездии. Хотя это было почти невозможно. Однако я думал так лишь из-за того, что Девятая лаборатория использовала меня, я не собирался предавать родину.
— Вернемся к теме: вы приютили изгнанных пользователей Ходзюцу?
Старый волшебник, назвавший себя шаманом, кивнул:
— Я больше не сторонник традиционалистов, которые остались в Наре. После того как они решили стать волками в овечьей шкуре… впутавшись в дела с заклинаниями с континента. Поклясться в верности кому-то не из Японии для японского волшебника… должен сказать, у них нет даже намёка на верность своей родине.
Минору опечалили слова шамана, потому что, без сомнений, он знал, что его отец тоже был в сговоре с волшебниками с континента.
— Разве у них был другой выбор, если идеология их страны не совпадала с их убеждениями?
Шаман покачал головой на небрежные слова Тацуи.
— Преданность — дело не идеологии, а чувств.
Тацуя слегка кивнул.
— Ясно. Вот почему вы оборвали все связи с традиционалистами из Нары, вы хотели остановить направленную на бывшую Девятую лабораторию враждебность.
— Да. Время лечит. Оно исцеляет все раны. Даже те, что кажутся незаживающими.
— Думаю, некоторые раны нельзя вылечить временем, но…
— Нельзя исцелить лишь те раны, которые всё время бередят снова. Если вы не будете подливать масло в огонь, он со временем потухнет, здесь то же самое.
Тацуя непритворно вздохнул.
— Давайте оставим абстрактную философию, — он посмотрел в глаза старому волшебнику. — Почему вы перестали считать нас врагами?
Старый волшебник глубоко вздохнул из-за прямого намека Тацуи на то, что он не поверит голословному заявлению.
— Из того, что я вижу, вам ещё даже двадцати нет. Какое образование вы получили, чтобы быть столь серьёзным?
У Миюки и Минами слегка изменилось выражение лица. Тацуя, конечно, ещё не достиг возраста двадцать лет, однако фразу «вам даже двадцати ещё нет» редко использовали по отношению к ученикам старшей школы. Однако Тацую это, похоже, вовсе не волновало.
