Конференция главных кланов (Часть 1) - Сато Цутому

Второе января 2097 года. Новости, распространённые Магической ассоциацией в самом начале года, потрясли некоторые заинтересованные стороны.

Глава одного из Десяти главных кланов, Йоцуба Мая из семьи Йоцуба, сделала заявление.

В нём говорилось об избрании преемницы Йоцубы, а также о её помолвке.

Это значило, что семья Йоцуба переходит к следующему поколению. Шибу Миюки назвали следующей главой, и, неожиданно, Шибу Тацую — её женихом. Обе новости стали главными событиями в новой эпохе японского магического общества.

Однако они принесли не только надежду «новой эпохи», но и тревогу и потрясение тем, кто знал Тацую и Миюки, которые не только скрывали свою связь с Йоцубой (в некотором смысле), но и оказались ненастоящими братом и сестрой. Это поразило всех как гром среди ясного неба.

Изумление не обошло стороной и старшего сына семьи Итидзё из Десяти главных кланов, Итидзё Масаки.

Второе января, четыре часа дня. Масаки как раз вернулся с новогоднего обряда, и отец вызвал его к себе.

Его отец редко бывал дома в такое время. Обычно он занимался делами официального прикрытия семьи — компании по добыче ресурсов со дна моря. В другое же время наблюдал за тренировками волшебников, что обучались в семье. Так что он всегда возвращался домой вечером, к ужину. Однако первые три дня нового года ему, как главе семьи Итидзё, приходилось принимать гостей. Так или иначе, обязанности требовали оставаться дома.

Особняк делился на несколько частей. Для семьи отводилось крыло в западном стиле, тогда как комната приёма гостей располагалась в конце длинного коридора и была отделана в традиционном японском стиле.

Масаки остановился у двери, опустился на колени и постучался:

— Это я, Масаки.

— Заходи, — грубо ответили из-за раздвижной двери.

Голос сильно отличался от голоса Масаки, говорившего как подобает юному дворянину, но резким не был. В нём чувствовалась некая загадочная сила, идущая из живота, и неважно, что отец Масаки говорил тихо.

— Простите, — он открыл дверь и закрыл её за собой, не вставая с колен. Такая вежливость могла показаться чрезмерной между отцом и сыном, но Масаки с детства учили хорошим манерам, и он прилежно относился к этому.

Его отец же, Гоки, одетый в хаори хакама с фамильным гербом на груди, сидел в расслабленной позе — уперевшись локтём в ногу, словно «лорд» из знаменитой драмы, написанной в конце периода Сёва. Впрочем, никто не ругал Гоки за неподобающее поведение.