Демоны Темной стороны, что она делает? Но тело уже отзывалось на ласки, а разум трусливо бежал во тьму, уступая место первобытному желанию. Нет, нет, пусть он не останавливается! У нее так давно никого не было, так давно она не ощущала себя желанной… Завтра она будет решать массу проблем, завтра она, может быть, пожалеет об этом, да наверняка пожалеет! Но здесь и сейчас Тина отдалась волшебству этой ночи и отпустила свои желания на свободу.
Арм подхватил ее под попку и легко поднял, чтобы через мгновение опустить… Тина порывисто вздохнула, обхватила его ногами, чувствуя спиной теплую шершавую кору, а грудью — разгоряченное тело альва. А потом пропали все звуки, исчез парк, праздничный шум, осталось лишь прерывистое дыхание, стоны, ногти, впившиеся в плечи Арма, и громкий стук сердца. Один на двоих.
Губы Арма скользили по шее, и, когда Тина вскрикнула, дойдя до наивысшей точки наслаждения, он ее укусил…
Тине показалось, что она умерла и родилась вновь, родилась кем-то другим — сильным свободным существом. Ей показалось, что за спиной выросли крылья, и она взлетает к звездам. Все выше, выше, выше… А внизу остались любящие друг друга парочки, праздничные огни, волшебные фейерверки и мужчина в черном, чей удивленный взгляд она увидела даже сквозь расстояние.
А потом навалились звуки: громкие стоны, вскрики, сладкие всхлипы — и Тина ощутила, как от их разгоряченных тел во все стороны расходится волна, бежит, как круг по водной глади, накрывая собой все королевство, заставляя его жителей чувствовать то, что чувствует она. Наслаждение, желание, страсть.
— Ти-на-а, — Арм оторвался от ее шеи и слегка отстранился, слизывая кровь с чувственных губ. — Это было великолепно.
Он провел большим пальцем по припухшим от поцелуев девичьим губам и, склонившись, прижался к ним — долго, чувственно, нежно.
— Повторим?
Тина зарылась пальцами в длинные волосы альва.
— Если только на мягких простынях…
Тут ее взгляд переместился на запястье, и она неверяще уставилась на злополучную петлю. Что-то изменилось…
— Небольшой подарок за волшебную ночь, — хрипловатым голосом произнес Арм, отстраняясь и приводя в порядок одежду. — Я не стал снимать с тебя знак высшего, потому что тот, кто ее тебе подарил, будет недоволен, но мне не нравится, когда моим друзьям угрожают, поэтому я убрал из петли все, что могло бы тебе навредить.
— Но ты можешь ее убрать? — с надеждой спросила Тина.
— Могу, — улыбнулся Арм.
— Так может…
