Осенью Мурка совершила ротацию, и Лесной Брат занял место Первого Блина. С тех пор кончились наши ночные разговорчики. Переселять Лесного Брата в коридорчик на диван Мурка отказалась категорически. В быту Лесной Брат оказался невыносим. Впоследствии Мурка немного приспособилась к его выкрутасам и иногда лупит его ногами по разным местам, чего он, сдается мне, даже не замечает. Невыносимость Лесного Брата состояла в том, что он принципиально не отвечал ни на какие вопросы, а только кряхтел, стонал и рычал.
— В воскресенье едем на дачу? — спрашивала Мурка.
— Кххе-е… — отвечал Лесной Брат. И по сей день отвечает примерно в том же ключе.
Через полтора месяца совместной жизни с Лесным Братом по причине кхеканья пришлось расстаться, и Мурка оперативно вернула на диванчик толстоватого Первого Блина. Без мужа Мурка никак не могла. Так бы вся эта история и закончилась бесславно, если бы однажды Мурка не распахнула входную дверь и не увидела на лестничном окне Лесного Брата. Он просидел там всю ночь, выкурил пачку сигарет и планировал бросаться вниз с четвертого этажа аккурат на склад винно-водочных изделий. Без Мурки он тоже никак не мог. Оказалось, что к детям Лесной Брат не вернулся, а жил все это время в машине, питаясь всухомятку и проходя банно-прачечные процедуры на дому у приятелей. Мурка прослезилась, и жизнь ее вновь повернулась на сто восемьдесят градусов.
С тех пор Мурка стала жить двойной жизнью — тайной и явной. Тайно она каталась с Лесным Братом на машине и время от времени под покровом ночи выводила его в кино. В кино они заходили по очереди — вдруг какие знакомые, все-таки Питер маленький город, — а потом, во время сеанса, Лесной Брат подползал к Мурке в темноте. Однажды Брат задумался и после окончания фильма опрометчиво поднялся во весь рост. Мурка дико вскрикнула, и Брат со всей своей двухметровой высоты рухнул в проход между кресел. Так они и жили. Иногда Мурка проявляла материнскую заботу и пыталась Лесного Брата подкормить. Тогда мы пекли какой-нибудь кекс из концентратов или делали вареники с картошкой. За деланием этих вареников нас как-то застала Муркина свекровь, мать Первого Блина, с которой Мурка, между прочим, очень дружила.
— Ой, девочки! — сказала свекровь. — Вы все неправильно делаете!
И начала месить тесто и мять картошку. Весело так, с огоньком. Наверное, думала, что готовит ужин своему любимому сыночку. Но не тут-то было. Не успела свекровь отбыть восвояси, как мы собрали вареники в мешочек и поскакали на улицу, где в машине нас ждал Лесной Брат, планируя наконец-то по-человечески поесть.
