В батрацкой комнате кто-то зажег лучину.
— Зачем зажгли свет? — недовольно проворчал До Ри.
— Курить хочется, — откликнулся Сам Су.
— А этот… опять ушел?
— Ага, ушел.
Сам Су сидел, будто раздумывая, куда задевался табак. Потом он обернулся к приятелю:
— Послушай. А что, если нам с тобой выследить Ку Чхона, и выяснить, куда он постоянно ходит?
— Да с женщиной он встречается. Мы не дурачки — следить за ним.
— Вот думаю… Он, правда, говорил, что ходит в горы… только зачем? Давай, все-таки разок выследим…
— А что делать будем, если встретим тигра?
— Если суждено тебе умереть от тигра, то не избежать такой участи и здесь, лежа в этой каморке.
— Когда настанет час быть сьеденым, тогда и настанет. А лезть в пасть тигру раньше времени не хочу.
— Что ж, не хочешь — не надо. Я один пойду.
— Брось! Уже поздно. Где ты его сейчас найдешь?
Сам Су отворил дверь, отыскал в темноте свои соломенные чипсины. До Ри приподнялся на локте, бросил:
— Упрямец! Я тебе сказал — не ходи! Ку Чхон уже далеко и неизвестно, где… — Он откинул одеяло. — Коль уходишь — потуши лампу! — С этими словами До Ри сам дотянулся до лампы и задул огонь.
— Этот старик, — пробурчал сердито Сам Су, плюясь, — стонет да стонет. Никак не умрет. Хоть бы засунул кто камень ему в рот.
— Разве человек в силах определить свой жизненный срок? — возразил ему До Ри. — А ты сам, что, собираешься жить вечно?
Они шли мимо высокой стены флигеля, — на деревянной двери выделялся темным металлический орнамент в виде завитка, — стараясь не шуметь, ступали осторожно, миновали кладовые и сараи, вышли к заднему двору хозяйского дома. Калитка возле росшего понцируса была открытой.
* * *
Что за причина заставляла Ку Чхона уходить ночами на гору Данг? А уходил он каждый раз, вероятно, по известному ему маршруту, — сначала добирался до крепости Кососонг, затем преодолев хребет Синсонбон, углублялся дальше, поднимался к самой вершине. И потом возвращался назад. Разумеется, весь его путь туда и обратно, был нелегок. Лес и все окрестности вокруг содрогались от рева диких зверей, спустившихся с горы Чирисан. Ку Чхон бродил по опасным тропам, оврагам, долинам, возвращался в село лишь под утро, точно безумец, и никто в доме чхампана Чхве, — ни хозяева, ни слуги, — не догадывался, где он был ночью. Поскольку им самим никогда в голову бы не пришло бродить в темном лесу, кишащим зверьми. Слуги же объясняли эти ночные отлучения Ку Чхона его связью с женщиной. Они рисовали и видели в своих предположениях то одинокую вдову из соседней деревни, то служанку дворянского дома из близлежащего уездного городка, — вот куда тот бегал на свиданье. Бывало, его пытали из любопытства: «Куда это ты, братец, ходил ночью?» И получали всегда короткий ответ: «В горы». Конечно, такое объяснение слуг не устраивало, их так и подмывало возразить, обличить его во лжи, но они сдерживали себя, качали головами и только остерегали его: «Неровен час, так и в пасть зверю недолго попасть».
