– Мочой.
– Какой… какой ужас. Бедняжка. Завтра утром первым делом поговорю с ним. А лучше – с его матерью. Так оно будет надежнее.
– Я ведь тебе даже не сказала, кто это был. – А-а-а. Ну да. Так о ком ты?
– Это неважно.
– Ты такая сердитая.
– Ты ведь собиралась меня забрать из школы.
– Собиралась… – не то спросила, не то подтвердила мама, запустила пальцы себе в волосы и хорошенько дернула. Как только не облысела совсем до этих пор!
– А как там… как, бишь, зовут твоего приятеля, Тарик? – как у него дела?
– Он уже неделю как уехал.
– А. – Мама шмыгнула носом. – Ты помылась?
– Да.
– Стало быть, ты чистая. – Мама покрутила головой. – Ты чистая, и все хорошо.
Лейла поднялась:
– Мне еще домашнее задание делать.
– А как же. Обязательно. Будешь уходить, задерни занавески, моя хорошая. – И мама опять зарылась в простыни.
Когда Лейла подошла к окну, синий «мерседес» с гератскими номерами в облаке пыли проехал мимо. Лейла проводила машину глазами.
– Завтра я не забуду, – сказала мама за спиной. – Обещаю.
– Ты вчера то же самое говорила.
– Если бы ты только знала, Лейла…
– Ты это о чем?
Мама ударила себя в грудь. Потом рука ее бессильно упала.
– Если бы ты знала, что творится здесь…
Прошла неделя.
И еще одна.
О Тарике – ни слуху ни духу.
Чтобы скоротать время, Лейла заштопала кисею на двери (руки у Баби так и не дошли), разобрала отцовские книги, стерла с них пыль и расставила по алфавиту; они с Хасиной, Джити и Нилой, мамой Джити (швея по профессии, она была хорошо знакома с Фарибой), прошлись по Куриной улице. Лейла теперь знала: мучительнее пустого ожидания нет ничего.
Вот и еще неделя миновала.
Лейлу замучили ужасные мысли.
Он никогда не вернется. Его папа и мама уехали вместе с ним навсегда, а поездку в Газни придумали для отвода глаз. А ведь она с ним даже не попрощалась.
Он опять угодил на мину. Как тогда, в 1981 году, пяти лет от роду. Они тогда тоже ездили в Газни. Хорошо еще, ему взрывом только ногу оторвало. Могло ведь и до смерти убить.
От таких дум у Лейлы голова гудела.
И вот однажды вечером на улице замигал огонек. Лейла тихонько взвизгнула от радости и выхватила из-под кровати фонарик. Но он не хотел зажигаться.
Проклиная севшие батарейки, Лейла жала и жала на кнопку.
Не горит? Ну и ладно. Главное, он вернулся. У Лейлы кружилась голова от счастья.
А фонарик за окном светил, разгоняя мрак.
На следующее утро Лейла помчалась к Тарику.
Хадим с дружками толклись на улице, зачем-то тыкали палками в грязь. Заметив Лейлу, вся компания захихикала.
