— Я так и знал! — Фараон вскочил со стула и быстро прошёлся широкими шагами по палубе. — Я собрал правителей почти половины Азии, чтобы показать им всё величие моего государства и красоту моей столицы, и вот мои подчинённые выставляют меня, своего повелителя, дураком. Хорош же я буду после того, как пообещал царю страны Нахрайна{44}, царям и князьям страны Ретену, послам Вавилонии, Ассирии и страны хеттов{45}, что они увидят собственными глазами памятник моему деду, великому Тутмосу Третьему, фараону, от одного упоминания о котором по сей день трепещут все страны вокруг нашей империи. И что я теперь скажу своим гостям? — Тутмос приказал через плечо мгновенно появившемуся рядом с ним секретарю: — Немедленно послать мой указ визирю Верхней страны Ментухотепу. Даю всем этим разжиревшим аристократам на подготовку к установке памятника полмесяца. Чтобы всё было готово за это время. Если не выполнят моего приказа, то пусть пеняют на себя.
Фараон походил по палубе и глянул на берег. Там виднелся какой-то небольшой городок. Рядом с ним на холме стоял недостроенный храм.
— Какая красивая колоннада, — проговорил Тутмос. — Пожалуй, я пристану здесь к берегу, осмотрю храм, узнаю, как живут мои подданные в этой глубинке. Весь караван, кроме моей личной охраны, пусть плывёт к Фивам. Позаботьтесь, чтобы моих гостей приняли и разместили получше, — приказал он подчинённым.
Так Тутмос Четвёртый внезапно появился в провинциальном городке. Воспоминания об этом визите передавались местными жителями из поколения в поколение много столетий подряд. Ещё бы, сам фараон ступил на землю Ипу! Но правитель огромной империи и не предполагал, что делает роковой шаг.
В то утро, когда нога властителя Египта вступила на берег в городке Ипу, местные жители занимались своими делами, как и всегда каждый будний день. Эйе и Тии осматривали свой новый дом, где работы по ремонту почти были закончены. Архитектор Аменхотеп выполнил обещание, данное приёмному сыну. Он выделил солидную сумму золотом и серебром для покупки молодожёнам дома на берегу реки и домашнего скарба. Даже мать невесты Туйа ни к чему не смогла придраться. Прошло всего десять дней после той злополучной ночи, а молодой человек, давший страшную клятву, уже стал состоятельным домовладельцем и женихом.
— Вот что значит вовремя взять ухажёра за горло, — объясняла произошедшие изменения мамаша. — А то выскользнул бы из рук, как угорь, и был таков. Парни они такие: им бы лишь позабавиться с девицей, а последствия пускай её родители расхлёбывают.
