Насильно разжимает его челюсти и выдавливает ненужную благодарность.
Как будто Дэрил нёсся чокнутой псиной через мокрый лес, ощерившись и позабыв о сердцебиении, чтобы его наградили этим «спасибо», как сахарной косточкой. Нет. Он бежал, чтобы спасти жизнь. Да, как чокнутая псина. Словно в лесу был Гнида, закрытый в мусорном баке. Словно лес пылал. И он должен был.
Может быть, у него просто слабость к щенкам, но, чёрт возьми, ему уже тысячу лет, как не восемь. Он уже тысячу лет, как вырос.
— Ещё раз такое выкинешь — будут проблемы. Я предупредил.
— Я умею постоять за себя, — говорит Карл.
Он не справляется. Дэрил видит, что жизнь пацана летит в выгребную яму со скоростью света. Он откладывает стрелу к остальным. Откладывает нож. Поднимается.
— Вставай.
Карл смотрит снизу вверх.
— Зачем?
— Покажешь, как умеешь постоять за себя.
— Рик учил меня.
— Выращивать капусту, — рычит Дэрил. — Вставай.
Карл захлопывает журнал и швыряет его на кровать.
— Нравится считать меня слабаком?
— Там, — Дэрил указывает рукой за зашторенное окно, — не только ходячие. Там есть такие, как мы. Они живые, и они опаснее трупов, малой. Поэтому — поднимай задницу. Покажи мне.
Взгляд Карла скользит по Дэрилу. Словно запоздалая оценка ситуации.
Выше. Шире. Старше. Это глупо. Но он поднимается.
Медленно, глядя волком.
Дэрил сжимает губы.
Они стоят друг напротив друга в чьей-то спальне с голубыми шторами и белым высоким шкафом на изогнутых ножках. Тут могла бы жить какая-то пожилая пара. Это могла быть спальня одинокой женщины или молодожёнов. Кто-то когда-то не задвинул до конца ящик комода. Кто-то когда-то оставил на письменном столе телефонную книгу. На полу ковёр из синего ворса. На кровати — покрывало с кисточками на углах. Под потолком комья пыли, влипшей в сети паутины. Это могла бы быть спальня живых людей.
— Бей.
— Бить?
Дэрил делает шаг вперёд. Останавливается.
Карл смотрит на него внимательно, словно высматривая слабые места. Сейчас они открыты — все. Любое из них. Если бы он знал немного больше, Дэрил уже мог валяться на полу, задыхаясь или захлёбываясь собственной желчью. Дэрил мог бы быть мёртв, если бы Карл знал немного больше.
Почему-то всегда, когда человек получает команду бить, он бьёт рукой. Чаще всего — правой. Это логично. Карл правша. Правой рукой в левую скулу. Слишком широкий замах, слишком слабый, слишком неуверенный — словно Дэрил предложил ударить не по-настоящему.
Карл раздражён разговором, напряжён, но даже это не делает его удар настоящим. Не делает его глаза живыми. Это всего лишь остаточные рефлексы — всё-таки, его сердце всё ещё бьётся, даже он перед этим бессилен.
