Чимал спустился к болоту, разгреб слой ряски и наконец-то напился.
Уже полностью рассвело, солнце утратило болезненный красный оттенок и торжествующе свершало свой путь по небу. Оглянувшись, Чимал увидел цепочку оставленных им следов, отпечатавшихся на болотной грязи. Это, правда, не имело большого значения. В долине было совсем немного мест, где можно спрятаться, и болото представляло собой единственное из них, которое нельзя быстро обшарить. Но его обязательно будут здесь искать. Повернувшись спиной к долине, Чимал побрел сквозь доходившую ему до пояса жижу в глубь болота.
Он никогда раньше не заходил так далеко, — да, насколько ему было известно, и никто не заходил. Понятно почему: за полосой издававшего сухой треск тростника поднимались стеной окаймлявшие водные окна высокие деревья. Их плотно переплетенные корни вставали из воды, а выше начиналась сплошная масса ветвей. Толстые серые космы болотных растений свисали с сучьев и уходили в воду, под непроницаемым пологом листьев и побегов царили полумрак и духота. Кругом кишели насекомые. Москиты и мошки с пронзительным писком лезли в уши и впивались в кожу. Буквально за несколько минут лицо и руки Чимала вспухли от укусов и были испещрены кровавыми пятнами там, где он раздавил своих мучителей. Наконец, не выдержав, Чимал зачерпнул со дна мерзко пахнущую грязь и обмазался ею. Это помогло на какое-то время, хотя грязевое покрытие смывалось каждый раз, как Чималу приходилось переплывать более глубокие участки болота.
В болоте подстерегали и другие, более серьезные опасности. Зеленая водяная змея плыла навстречу Чималу, извиваясь в воде и высоко подняв голову, готовая к нападению. Он отогнал змею, плеснув на нее водой, потом выломал сухую ветку для защиты от ее родичей.
Впереди между деревьями блеснул солнечный свет. Узкая полоса воды отделяла болото от нагромождения камней. Чимал влез на скалу, радуясь солнцу и отсутствию насекомых.
Раздутые черные твари, каждая с его палец длиной, свисали с его тела, влажные и отвратительные на вид. Когда он коснулся одной из них, она лопнула, и рука его сделалась липкой от его собственной крови. Пиявки. Чимал видел, как их применяли жрецы. Каждую нужно было осторожно снять, что Чимал и сделал. Тело его осталось покрыто многочисленными мелкими ранками. Смыв с себя кровь и остатки пиявок, Чимал посмотрел на вздымающийся над ним скальный барьер.
Ему ни за что на него не влезть. Огромные каменные блоки, не уступающие по величине храму, нависали друг над другом. Даже если удастся миновать один, другие наготове. И все же придется попытаться, если, конечно, не найдется проход там, где вытекает вода — хотя это казалось не менее безнадежным.
