От мыслей меня отвлекли мужички разбойного вида. Появились они внезапно, и их было много. Они знали это и поэтому держались довольно разнузданно и нахально. Я обеспокоенно глянула на Брыхрфа. Он ничуть не волновался. Первый, что стоял ближе всех, перекидывал небольшую булаву из одной руки в другую и мерзко скалился почти беззубым ртом.
— Ты глянь, какая нынче рыбка сама плывет к нам в руки!
— Чур, эта цыпа моя! — сказал одноглазый романтик с большой дороги, что стоял справа от беззубого.
— А почему сразу твоя? — обиженно проворчал один задохлик в рваной рубахе.
— Забыли, — смачно сплюнул на землю тот, кто стоял ближе всех к нам и тяжело глянул из-под широких бровей на бандюг.
Похоже, он предводитель разбойников. Ребятки сразу притихли.
— Мою постель еще не согревала светлая эльфийка. А такую нежную я буду беречь и не сразу отдам вам на потеху.
Мне, наверно, надо начинать уже беспокоиться.
— Брыхрф? — взволнованно прошептала я.
Он одним движением задвинул меня за спину. Снял секиру с пояса, одно нажатие на рукоятку — и она увеличилась в размерах. Свободно размахивая секирой, он пошел на разбойников. Не поворачиваясь ко мне, сказал:
— Беги!
А меня и упрашивать не надо. Помчалась я со всех ног. Бежала, пока не выдохлась. Остановилась у озера. Упала на берег, а сама почему-то реву. Неужели орка жалко? Разбойников с десяток было и все вооружены до зубов. У него нет шансов. Он тут единственный, кого я знаю. Да и смешной он, иногда о себе в третьем лице говорит. На вид простой совсем и необразованный, но иногда, когда думает, что не вижу, смотрит так, что невольно сердце начинает биться. Глаза у него красивые, задумчивые. Сижу, носом шмыгаю, слезы рукавом вытираю, а тут:
— Принцесса, неужели слезы по мне льешь?
— Ты?! — отняла руки от лица и повернула голову вправо.
Брыхрф присел на корточки.
— Я. А ты много в этом лесу орков видела?
— Брыхрфуньчик, миленький, живой! — вскочила я и кинулась к нему на шею. От неожиданности он упал на землю. Его лицо стоило видеть. У бедного даже глаз задергался. Нервный тик, наверное. Упав на него, я радостно засмеялась. Боже, какой же он большой! Удобно расположившись у него на груди, чистосердечно призналась:
— Как же я рада тебя видеть! А что с разбойниками?
— Разбежались от страха, — наконец, пришел он в себя.
А потом посмотрел так внимательно.
— А ты, и правда, рада меня видеть?
— Конечно!
Довольное лицо расплылось от улыбки, что невольно захотелось сказать какую-нибудь бяку. Я сползла с огромной тушки и села рядом.
