– Обратите внимание на эту парочку, мой принц, – шепнул на ухо Владиславу Казановский.
– Вы говорите об этом скромно одетом шляхтиче с весьма красивой пани? – переспросил королевич и тут же вскрикнул, удостоившись щипка от своей возлюбленной. – О боже, неужели ты ревнуешь, Агнешка?
– Вот еще, – сверкнула глазами фаворитка, – у вашего высочества совсем плохо со зрением, ибо эта «красавица» по крайней мере вдвое старше меня!
– Ну уж не настолько, – осклабился пан Адам, – пани Марыся, конечно, чуть старше вас, но никак не вдвое.
– Ты ее знаешь?
– А как же, и ее и мужа – пана Якуба Храповицкого.
– Подожди, так это тот самый…
– Да-да, это тот самый Храповицкий, которого «мекленбургский дьявол» отпустил из плена без всякого выкупа.
– И отчего же такое благоволение?
– Вот уж не знаю.
– Перестань, Адам, ни за что не поверю, что ты ничего не знаешь!
– Ну, есть один слушок… – помялся, набивая себе цену, Казановский.
– Не томи, негодник, что за слушок?
– Говорят, что герцог с давних пор влюблен в его жену и потому был снисходителен. Но умоляю вас, не вздумайте даже обмолвиться об этом. Двум шляхтичам эта история уже стоила жизни, ибо пан Якуб весьма искусен в сабельном бое.
– Ты думаешь, в этой истории есть хоть капля правды?
– Не знаю, но когда Радзивилы захотели выкупить бедолагу Кшиштофа, у них ничего не вышло, а ведь у этой семейки водятся денежки.
– Да уж; ты не представишь их?
– Да ведь вы знакомы с Храповицким – он был со своей хоругвью в Смоленске, когда ваш отец готовил прошлый поход на Москву. Помните, тогда еще порох взорвался и унес с собой этого чертова фон Кирхера…
– Да, помню, – помрачнел Владислав, которому было неприятно это воспоминание, – но все же пригласи их.
Казановский, не чинясь, тут же поднялся и уже через минуту подвел чету Храповицких к королевичу, после чего те обменялись приветствиями в самых изысканных выражениях.
– Внимание вашего королевского высочества весьма лестно для нас, – поклонился пан Якуб.
– А мне весьма лестно, что столь известный своим воинским искусством шляхтич присоединится к моей армии, – любезно отозвался тот.
– Увы, я лишен такой завидной возможности, – отозвался Храповицкий.
– Отчего же?
– Как вам, вероятно, известно, я был в плену у русского царя. Условия, на которых он отпустил меня, совершенно исключают возможность присоединиться к походу.
– Он взял с вас клятву не воевать против него?
– Вовсе нет, он попросил меня не участвовать в походах против него, – с грустной улыбкой отвечал пан Якуб, сделав ударение на слове «попросил». – Если же его войска пересекут границы Речи Посполитой, я в своем праве.
