– Какие у тебя намерения в отношении Елизаветы Викторовны? – без предисловий огорошил меня вопросом Леха, который явно хотел все утрясти не меньше меня.
– Судейской дочки?
– Не называй ее так.
– Хорошо, не буду. А что касается твоего вопроса, то не было у меня никаких намерений, нет и не будет.
– А как же твое признание в любви?
Ну и что мне ему ответить? Лизу домогался мой предшественник в этом теле, и как именно это происходило, мне совершенно неизвестно. Ну, или известно приблизительно.
– Она отказала, а я не из тех, кто просит дважды. Леша, ты же сам все знаешь, ведь мои мытарства проходили у тебя на глазах.
– Я не могу знать, что творится у тебя в голове, – хмуро заявил мой друг.
– Я тоже не понимаю, что происходит с тобой, но могу догадываться. Похоже, это у тебя появились какие-то намерения в отношении госпожи Бабич.
– Да, – упрямо мотнул головой Леха, – и если это тебя задевает, я готов дать сатисфакцию.
– Ты же вроде выпил не так уж много? – настороженно уточнил я. – Какая к чертям сатисфакция?
– Значит, ты не возражаешь против наших с ней отношений? – поняв, что взвинтил себя слишком резко и без повода, начал остывать Леха.
– Каким боком? У меня нет к ней никаких чувств… – Заметив изменения в лице друга, я все же решил чуть подправить заявление. – Ну, может, что-то и было, но оказалось лишь сиюминутным увлечением. Елизавета Викторовна барышня красивая и все такое, а мне в столь романтическом возрасте положено увлекаться. Как и тебе.
– Это не увлечение! – опять вспыхнул Леха.
Да что же ты такой впечатлительный! Меня настораживает подобный пыл. Не дай бог это внешняя накрутка.
– Да ради бога, совет вам да любовь. С удовольствием погуляю на вашей свадьбе.
– Ну, до свадьбы еще далеко… – стушевался Леха и немного покраснел.
Вот и ладушки, а то наш разговор начал меня серьезно напрягать.
Закончив наши разборки на вполне дружеской ноте, мы вернулись к остальным, и вечерника продолжилась с еще большим размахом. Драки так и не случилось, зато возникло дружное желание посетить «Русалку». Влюбленный Леха конечно же откололся от коллектива, но я не стал ему пенять и притормозил возмущение остальных, не вдаваясь в подробности. Если наш Ромео захочет, сам все расскажет.
Чем мне нравится Топинск – так это своей стабильностью. Будь то извечное и какое-то равнодушное отношение к перманентной угрозе со стороны Стылой Топи или же неизменность уклада увеселительных заведений. Как и в «Старом охотнике», в «Русалке» все было по-прежнему – псевдовосточная атмосфера и одетые как гурии вполне славянские девушки. Изменилось только отношение моих друзей к подобным развлечениям. Дава и без того был человеком с ослабленными моральными устоями, а Боря из скромника превратился в записного ловеласа.
