Короче, мы начали читать Толстого, и надо было писать. А я Толстого ненавижу!!! И, прикиньте, в срок не успеваю работу сдать! Не прет и все!!! И тогда, я просто села и написала сочинение, называется: «150 причин не читать Толстого», и там все честно: «Толстой — богатенький припиздок с кучей времени и женой-терпилой, тусовался, значит, по молодости, ебал всех и все, и щас сидит, бороду отрастил, жизни и нравственности нас учит. Исак это прочел, и рыдал, и орал: «Прекрасно!!!!! Я в восхищении».
Короче, он в меня верил очень сильно. Когда меня выгоняли со школы, он на собрании всех учителей встал и заорал: «Вы пожалеете об этом! Вы уничтожите талант!» И благодаря его 3-часовой речи, почему за 35% пропусков школы всех абсолютно выгоняют со школы (при мне так выгнали 6 детей), а Мадине с ее 40% пропусков должны сделать исключение.
Вот мы с ним общались вне школы, пиздели часами по телефону. Он любил ученикам названивать, их родителям, и все от этого бесились. Мама моя как нервничала: «Опять эта (этот) старая (старый) зануда!» Я выхватывала трубку, и мы болтали часами напролет. Разговоры типа: «Ластонька! Ты представляешь, какое несчастье со мной произошло! Я не могу найти пластинку Вагнера! Искал абсолютно везде! Что делать — не знаю!» И я такая: «Да вы что? Ужас!»
Или мы с ним обсуждали его любимого Пруста, или мы читали по телефону сонеты Петрарки, обсуждали их отношения с Лаурой. Короче, у нас было офигенное общение. Я могла слушать его бесконечно, как он разговаривает, какие он слова подбирает. И я не понимаю, почему он меня интересным собеседником считал, когда я двух слов не могу связать, все, на что я способна это: «Все бляди и идите нахуй».
Короче, вот. Супермега интеллигентный еврей, доктор наук и калбитское быдло Мада, но у нас случилась какая-то с ним духовная связь.
Я по нему очень скучаю. Он не отвечает мне на имэйлы, может быть, он в школе не работает, у него нет соцсетей.
Ребята, как мы оба рыдали, когда я уезжала. Сначала мы просто грустно попрощались, сказали друг другу какие-то грустные вещи. Я вышла из кабинета, потом зашла обратно и сквозь слезы промямлила: «Леонид Исакович, вы не представляете, как я буду по вас скучать!» И все, и мы оба в слезы...
Мы с ним с тех пор не виделись, но я о нем часто думаю. Думаю: «Вот, я бы хотела такого мужа, старую клячу, умного, занудного, которого бы я слушала, мы бы по выходным сидели дома и слушали «Страсти по Матвею» и болтали, и шпех ваще не при чем. Мы бы музицировали, читали, бухали валерьянкой и просто друг от друга удовольствие получали.
