— Да они никакие не санитары!
— Ничего, научатся. Уже через день будут и жгуты накладывать и раны перевязывать… под вашим наблюдением, разумеется.
Я стоял в нерешительности. Может быть, повернуть назад? Попросить о другом назначении? Куда? Да в любую часть, лишь бы не стать из-за этих — даже не знаешь, как назвать их, — посмешищем для окружающих! Но я вспомнил о неприязни, которую наверняка теперь питал ко мне подполковник Балакин, о его словах, сказанных напоследок, — и остался…
— Пойдемте поищем старшину, который привел их, — сказал капитан.
Мы подошли к парню в изрядно потрескавшейся кожаной куртке, подпоясанной обыкновенной веревкой. Он сидел на корточках и играл с рыжим котенком. Быстро обласкал нас взглядом и, не прерывая игры, ответил:
— Та десь тутечки!
Прошли в глубь двора, осмотрелись: все гражданские, ни одного военного.
Затем спросили о старшине парня в городском полупальто — явно с чужого плеча. Он флегматично махнул рукой:
— А хто його знае!
Ничего определенного не могли сказать и трое пожилых усачей, стоя закусывавших у подводы. По их раскрасневшимся лицам было видно, что они только что пропустили. Некоторое время они не понимали, чего мы от них хотим. Наконец дошло! Перебивая друг друга, они принялись объяснять, куда ушел старшина. Но так как каждый говорил свое, между ними загорелся спор, который закончился яростной перебранкой…
— И по команде «смирно» не поставишь, не военнослужащие, — сокрушенно сказал я капитану.
— А зачем их ставить? — спросил тот.
— Как зачем? А как же наладить дисциплину?
— Попробуйте для начала установить с ними нормальные человеческие отношения. На другое у вас просто времени не хватит… Ну где же старшина?
И тут мы увидели его. Небольшого роста, с румянцем во всю щеку (не хватанул ли тоже?), густо перетянутый ремнями, он уверенно и твердо шагал в нашу сторону. Очевидно, ему все-таки сообщили о нашем прибытии.
Подойдя, с шиком взял под козырек, доложил:
— Товарищ помощник начальника санитарной службы армии! Санитарный взвод в количестве тринадцати человек занимается согласно внутреннего распорядка. Докладывает старшина Саенков!
— А горилку у вас пьют тоже согласно упомянутому внутреннему распорядку?
— Да разве за всеми уследишь, товарищ капитан? — Взгляд старшины открытый, нагловатый.
— Смотрите, старшина, за людей отвечать вам, а не Пушкину…
— Почему мне? Я не командир взвода… — И вдруг неожиданная догадка озарила его лицо: — А может, товарищ лейтенант?
